Скрытый Пророк

То, что стражники тут же подчинились, показало, какую он имел власть над ними. Тёмные глаза Эхмада изучали Ульдиссиана.

— Ну и шуточки у меня, не так ли? Мама говорила, что они когда-нибудь убьют меня. Судя по твоему выражению и тому факту, что твои руки сейчас горят светом раскалённого железа, подозреваю, что я подобрался к этому ближе, чем показалось на первый взгляд.

Ульдиссиан посмотрел на свои руки и увидел, что принц не преувеличивал. Его ладони сейчас горели оранжевым светом и излучали соответствующее тепло.

— Прошу прощения, — сказал он Эхмаду, мысленно повелевая ладоням прийти в нормальное состояние.

Но они не пришли.

Не зная об этом, принц Эхмад счёл продолжающую демонстрацию Ульдиссиана за недоверие.

— Я узнал тебя с того момента, как увидел. Это благодаря мастеру Фахину.

— Мастеру Фахину? — пока слушал, Ульдиссиан концентрировался сильнее. Свечение, исходящее от его ладоней, ослабло, а затем и вовсе исчезло. Немного погодя унялось и тепло.

— Ты не знал? Мастер Фахин послал пару почтовых птиц в ночь, когда он согласился привезти тебя в город. Он хотел, чтобы я заранее знал о твоём приезде, — грусть отразилась на лице красивого молодца. — Он был славным сторонником и ещё славнейшим другом…

Ульдиссиан осмотрел сам себя.

— Вы знали, кто я такой, даже притом, что я походил на бедняка?

— Мне достаточно было посмотреть в твои глаза. Мастер Фахин был прав на их счёт, — что именно это значило, Эхмад не пояснил. Вместо этого он указал на коридор справа. — Давай пройдём на балкон Короля Чадаков.

Местом их назначения был действительно огромный балкон с видом на значительный отрезок северной части города. На нём имелись, как и ожидал Ульдиссиан, изображения чадаков, крупных хвостатых приматов, которые, как он знал, жили в джунглях по соседству. Хотя они были не единственными приматами, которым поклонялись в Кеджане, чадаки считались умнейшими, и в нижних землях он столкнулся со многими мифами об их короле, чьи кривлянья научили многому о гордости и правлении.

Сам пол, изумительная мозаика из шестиугольных элементов, содержал ряд изображений короля чадаков. Перила также были высечены в форме короля чадаков, пытающегося, порой неудачно, принять созерцательную позицию. У края стояли кресла — медные с обитыми сиденьями, — которым Ульдиссиан был рад. Когда он узнал, что нашёл принца Эхмада, у него открылось второе дыхание, но теперь и это дыхание закончилось. Он буквально упал в ближайшее кресло.

— Прости меня, — сказал принц. — Я должен был отвести тебя в место, где бы ты мог спать.

— Я сейчас не усну.

— Ну, всем людям нужно спать. Даже тебе, я думаю.

— Не сейчас… — но кресло казалось всё более удобным.

Пожав плечами, Эхмад уселся не в другое кресло, но на каменный парапет. Его выражение стало более серьёзным.

— Что случилось с мастером Фахином?

Этот вопрос снова взбодрил Ульдиссиана. Напрягая разум, он рассказал принцу Эхмаду всё, что мог вспомнить. Глаза принца широко отрылись, когда он услышал о магической атаке, и сощурились, когда речь зашла о смерти почитаемого торговца.

— У меня есть… Источники… Которые говорят, что виновен ты, мой друг-ассенианец. Источники, которые услышали это среди магов.

— Я бы никогда не убил Фахина или кого-либо из остальных. Это сделал один из них — Зорун Тзин.

Имя, похоже, не удивило принца Эхмада.

— Зорун Тзин хорошо мне знаком. Это шакал среди людей. Уже очень давно ссорящиеся магические кланы поручают ему то, в чём сами не готовы марать руки, — кеджани внимательней осмотрел Ульдиссиана. — Он — большая угроза.

Но разговор о заклинателе напомнил сыну Диомеда о кое-чём — вернее, кое-ком — ещё более зловещем.

— Есть гораздо большая угроза, чем Зорун Тзин.

— Да, ты, например, раз ты так быстро сбежал из его убежища, — в это время служанка принесла чай и фрукты, которые заказывал хозяин. Она поставила оба подноса на маленький стол из железа и мрамора, стоявший рядом с креслом Ульдиссиана. — Пожалуйста. Ешь и пей себе на здоровье.

Ульдиссиан не стал спорить, а тут же накинулся на фрукты и даже рискнул попробовать чай. Несмотря на жаркий регион, он ожидал, что чай будет горячим. Тем не менее, Ульдиссиан обнаружил, что он не только холодный, но приятен на вкус и с ароматом какого-то нектара.

— Таянский чай, — объяснил хозяин. — Поможет восстановить силы.

Налив вторую чашку, Ульдиссиан спросил:

— Так что там с Зоруном Тзином?

— Судя по твоему рассказу, магическим кланам самим придётся усмирять зверя, которого они спустили на тебя. Мастер Фахин поддерживал дружбу и союз со многими из них. Зоруна Тзина изгонят даже свои. Тебе не нужно волноваться о нём.

Но Ульдиссиан всё ещё помнил мимолётный взгляд. Тзин преследовал его по улицам, и взгляд, который Ульдиссиан прочёл в его глазах, указывал на ненависть, почти столь же глубокую, как…

Он подскочил. Чашка с чаем выскользнула из рук. Тонкий сосуд разбился об пол, чай разлился.

— Нет…

Принц Эхмад озабоченно наклонился к нему:

— Тебе нездоровится?

Ульдиссиан встал.

— Принц, мне нужно немедленно поговорить с кланами магов!