Скрытые желания

Возглавив Нью-Йоркскую семью, я изменил порядок работы. Я переложил большую часть оперативной работы — то, что не требует моего личного участия, — на Артуро и капо. За мной осталось принимать решения на высоком уровне в плане общего надзора за бизнесом. Однако я внимательно следил за делами семьи, включая работу с ворами, стукачами и сторонними угрозами.

— Отруби ему руку, — приказываю Стефано.

Мужчина сразу же начинает говорить, едва пила прорезает кожу на его запястье.

— Ирландцы! — кричит он. — Это были ирландцы.

— Кто именно? — спрашиваю я.

— Патрик Фицджеральд.

Откинувшись в кресле, я смотрю на пленника. Ответ меня не удивил, кто-то всегда пытается меня убить, но ирландцы становятся серьезной проблемой. Четыре года назад они напали в Чикаго на Братву, и потеряли половину своих людей, включая лидера. Похоже, теперь ирландцы нацелились на мой город. С ними нужно будет разобраться и быстро.

— Ты сказал ирландцам, что я встречаюсь с женщиной? — спрашиваю я.

Стрелок смотрит на меня, потом быстро качает головой. Я киваю Стефано. Он берет нож и вонзает его в бок мужчины, надеясь избежать жизненно важных органов. Заключенный кричит.

— Я… я мог упомянуть ее, — говорит он между хныканьем.

— Ты описал им ее?

— Да.

Я закрываю глаза. Если ирландцы подумают, что между нами что-то есть, они могут прийти за Миленой.

— Что еще?

— Я сказал им, что она работает в больнице.

Я открываю глаза и смотрю на отклеивающиеся обои позади него. Меня ошеломляет не то, что он передал информацию, а тревога, которая нарастает в душе. При мысли о том, как легко пуля парня могла угодить в Милену, меня охватывает ярость. Ублюдок промахнулся, но следующий может и не промахнуться. Несколько минут я смотрю на стену, стараясь, чтобы черты лица не выдавали моего душевного смятения.

Меня захлестывают незнакомые эмоции. Я чувствую себя моряком, попавшим в бурное море. Не в силах совладать с собой, позволяю чувствам захлестнуть меня целиком. Желание убивать поднимается во мне, как прилив. Гнев… Ярость… Беспощадный шквал.

Встаю, подхожу к пленнику и беру нож из рук Стефано. Приставив лезвие к шее снайпера, наношу сильный удар, перерезая ему горло от уха до уха.

* * *

Покинув конспиративную квартиру, сажусь в машину и, достав телефон, включаю запись с камеры наблюдения в доме Милены. Кот слоняется возле полуоторванной занавески, очевидно, гоняясь за каким-то жуком. Милены нет. Во мне нарастает тревога.

Я звоню Альдо.

— Где она?

— Все еще на работе. Я припарковался перед больницей и дам вам знать, как только она отправится домой.

— Не упускай ее из виду. — Прерываю звонок и смотрю вдаль. Не знаю точно, как долго. В конце концов, я снова беру трубку и звоню Луке Росси, дону Чикаго.

— Мистер Росси. У нас могут возникнуть проблемы.

– Что-то насчет последнего строительного проекта? — спрашивает он.

— Нет. Это личное, — говорю я и откидываюсь в кресле. — Здесь есть кое-что ваше. Кто-то, кого не должно быть в моем городе, мистер Росси.

— Ну-ка повтори. — Пиппа опускает сумочку и смотрит на меня.

— Кто-то в нас стрелял. — Я беру бутылку воды из шкафчика и делаю глоток.

— Посреди дня? Ты позвонила в полицию? И почему ты так... спокойна?

Это не первое мое родео, но Пиппе не обязательно об этом знать.

— Мой таинственный незнакомец посадил меня в машину своего друга и исчез. Не знаю, что было потом. Водитель меня высадил и уехал.

— Это был случайный выстрел?

— Не знаю. Возможно, они целились в парня в пиджаке.

— Зачем кому-то в него стрелять? Ты сказала, что он просто бизнесмен.

Да, я тоже об этом думала.

— Я даже не уверена, стреляли ли они в нас или это была шальная пуля. Все произошло так быстро. В один момент мы целовались, а в следующий — лобовое стекло позади меня разбилось, и я оказалась на заднем сиденье другой машины.

— Что? — Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами. — Ты с ним целовалась? Тебе понравилось?

— Формально, он поцеловал меня. — Я невольно ухмыляюсь. — И да, мне очень понравилось.

— Ты собираешься увидеться с ним снова?

— Не знаю. У нас не было времени обменяться номерами. — Я закрываю шкафчик и прислоняюсь к нему спиной. — В нем что-то есть. Не могу понять, что именно, но меня тянет к нему, как пчелу на мёд. И поверь мне, в этом парне нет ничего сладкого.

— Он определенно горяч.

— Дело не только в этом. Он... странный, в каком-то необычно привлекательном смысле. Он был все время очень серьезным, словно мы находились на деловой встрече и обсуждали биржевые котировки. Но то, как он смотрел на меня... — Я вздыхаю. — Ты когда-нибудь ходила на свидание и лепетала, как дурочка, чтобы растопить лед? В кафе я болтала о работе, а он смотрел на меня. И, Пиппа, он слушал меня. Не потому что проявлял вежливость, а как будто ему и правда было интересно. — Я закрываю глаза и качаю головой. — Он мне нравится. Очень нравится. Но мне не нравится, когда в меня стреляют. И я была бы очень признательна, если бы в этот раз он назвал свое имя.

* * *