Скрытые резервы

— Ишь! Штуковина какая! — покачал он головой. — Неземная техника универсализм, одним словом. И роботов, значит, исправлять может, и людей. Ей всё едино. Однако…

«Попробовать, что ли? Вреда, наверное, и мне не будет. Копачка-то от этого корректировщика в восторге… А с другой стороны, — в нерешительности задумался Степаныч, — что хорошо для роботов, то не всегда подходит людям. И вообще, эксперименты сразу на человеке… Надо бы на мышах проверить, на кроликах… А уж потом, получив разрешение министерства здравоохранения и „добро“ от дирекции института…»

И тут он вспомнил свои вчерашние фельдмаршальские планы и мечты и покраснел.

— Тьфу! Ох, и размазня же я, — пробормотал Степаныч, — ни настойчивости, ни решительности, ни умения доводить задуманное и начатое до конца… А! Была не была, начнём новую жизнь.

Степаныч уже почти решился на эксперимент над собой и взял в руки инструкцию по эксплуатации корректировщика, но вновь появился Копачка и сообщил, что яичница с гренками готова, чай заварен и хозяину можно садиться за стол.

— Вот и славненько, — с облегчением вздохнул Степаныч, — откушаем, чайком побалуемся, а потом решим как лучше поступить.

И он пошёл за Копачкой на кухню.

За столом Степаныч был задумчив, рассеян, поедал гренки и яичницу чисто машинально, даже не замечая что Копачка впопыхах вылил одно из яиц на сковородку вместе со скорлупой, и эта скорлупа теперь противно скрипела на зубах, крошилась и царапала язык.

— Что, хозяин, решились воспользоваться ИУКДом? Или пока раздумываете? — любопытствовал Копачка колдуя над кухонной плитой.

— Там видно будет… — бормотал Степаныч, наливая в чашку бульон. — С чем пирожки? Опять синтетика?

— Пирожки с капустой, хозяин. На третье какао с пирожными.

— Не хочу. Налей горячего чаю. Что-то у меня сегодня аппетит пропал. И поясницу ломит, и голова побаливает, и вообще…

— Вот. Вот. И я об этом же, хозяин, вам толкую, капитальный ремонт вашему драгоценному организму давно требуется. ИУКД — верное средство. Я же уже на себе проверил, лучше не бывает! Как заново изготовили, точно вчера с завода! Решайтесь, хозяин, решайтесь!

— Без тебя как-нибудь решу, что делать, — Степаныч со вздохом отставил тарелку и поднялся из-за стола.

В комнате он ещё долго с сомнением разглядывал загадочный прибор, затем взял инструкцию и, поудобнее устроившись на диване, углубился в изучение.

Вскоре Степаныч убедился, что никаких особых сложностей в управлении ИУКДом нет. Требовалось сформулировать задание, указать, к какому сроку нужны требуемые изменения, и включить оперативную программу. Всё остальное прибор, похоже, делал сам.

«Что ж, особых трудов от меня, к счастью, не требуется, — подумал Степаныч, — великое дело — техника. Была не была!»

Бодро вскочив с дивана, Степаныч уселся в кресло перед ИУКДом и нажал кнопку ввода задания:

— Хочу стать сильным, красивым, юным человеком да, ещё обязательно, чтобы обладал несокрушимым здоровьем, — немного подумав, Степаныч добавил: — Хотелось бы и мыслительные способности развить в значительной степени… М-да. И волю, волю, вот чего у меня нет, так это силы воли, решительности, а эти вещи мне просто необходимы. Вроде бы всё. Кажется, ничего не забыл. Ах, да — сроки исполнения! Ну, над этим долго думать не приходится — я, конечно, не Копачка, посложнее, но, наверное, месяца ИУКДу хватит.

И Степаныч, после минутного колебания, надавил на кнопку запуска оперативной программы и в следующее же мгновение пропали куда-то привычные очертания столь дорогого сердцу Степаныча холостяцкого жилища, исчез и сам ИУКД, и наш герой оказался в совершенно незнакомой ему обстановке. Он стоял в центре сравнительно небольшой, твёрдой и ровной площадки огороженной высокими — метров десять, а то и все двенадцать — стенами из какого-то очень твёрдого серого камня.

Присмотревшись внимательнее, Степаныч обнаружил в стенах площадки две плотно закрытых металлических двери. И всё… И никаких других сооружений ничего.

«Хорошенькая история, — подумал Степаныч. — Куда это меня занесло?»

Он попытался отворить одну из дверей, но как ни бился, как ни дёргал за ручку, как ни надавливал на металл плечом — результатов не было. Так же основательно была заперта и вторая дверь. Даже сильнейшие удары Степаныча всем корпусом не давали ни малейшего эффекта — звук от ударов получался приглушённый, вязкий, точно там, за этими дверями, была всё та же каменная, глухая поверхность стены.

«Выходит, я пленник», — уныло подумал Степаныч, но вдруг обнаружил рядом с одной дверью в стене правильный матовый четырёхугольник экрана, и только было Степаныч задумался, к чему бы в глухой стене возник этот экран, как на экране вспыхнула надпись:

«Тест на сообразительность. Условия задачи: дано… Система уравнений…»

Степаныч крякнул:

— Экспериментаторы! Я им что — школьник? — однако после некоторых размышлений попытался всё же осилить задачу. Минут за десять ему удалось разобраться в математических построениях и найти правильный ответ.

На экране вспыхнула надпись: