Скромница в ловушке

Элли дремала на кушетке, то погружаясь в сон, то выныривая из него, когда ее разбудил стук в дверь, после чего она открылась.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Элли, оглядываясь в поисках покрывала или шали, чтобы прикрыться. — Чего ты хочешь?

Анджело тоже не ожидал увидеть Елену в одном белье, и легкий румянец коснулся его скул, пока он рассматривал ее.

— Я пришел поделиться новостями. — Он перевел взгляд на бумаги в своей руке.

— Это не могло подождать? — напряженно произнесла она.

— Да, — признал он и сжал губы, — но я думал, тебе будет приятно услышать: князь Дамиано одобрил сделку с «Галантаной». Наши дни женатой пары, можно считать, сочтены.

— О-о-о, — протянула она, — я… поняла. Что ж, это… хорошо.

— Я так и знал, что ты обрадуешься. Кроме того, нам следует обсудить еще кое-что. На сегодня у нас запланирован праздничный ужин. Чашу Манзини уже достали и начистили. По случаю сегодняшнего торжества ее наполнят вином и разными травами, и по традиции мы с тобой должны будем выпить из чаши под аплодисменты присутствующих.

— Это проблема? — нахмурилась Элли.

— Не для меня, — пожал плечами Анджело. — Но, разделив чашу, мы выразим этим надежду на счастливую брачную ночь и последующих детей. — Он с усмешкой посмотрел на девушку. — По такому случаю мы не должны спать в разных комнатах.

Элли села, забыв о своем смущении:

— Тогда они будут разочарованы!

— В машине ты сказала, что должна завоевать уважение слуг, — мягко напомнил Анджело. — А это может привести к противоположному результату.

— Стоит рискнуть.

— Даже если этого можно легко избежать?

— То есть позволить тебе со мной спать? — Она покачала головой. — Никогда! Боже, я знала — тебе нельзя доверять.

— Я имел в виду, — холодно ответил Анджело, — что проведу ночь в твоей комнате, а не в своей. Ничего больше. — Он огляделся и добавил: — Твоя жизнь стала бы намного легче, если бы ты думала, что мы и вправду муж и жена и между нами есть хотя бы симпатия.

— И… твое присутствие здесь ночью сможет всех в этом убедить?

— Думаю, в будущем мне надо будет периодически тебя навещать, но эти встречи будут редки, и я сделаю их совсем краткими. Я не буду больше оставаться на всю ночь. — Его рот скривился. — Если я буду приходить, когда ты уже уснешь, ты даже не узнаешь о моем присутствии.

Он смотрел, как она сидит склонив голову, глядя в пол. Наконец Элли вздохнула и произнесла:

— Да, если я должна… Но ты должен пообещать, что сдержишь свое слово. Что ты не попытаешься…

— Мир полон жаждущих женщин, моя дорогая, — медленно произнес Анджело с легкой насмешкой. — Я никогда не принуждал женщин. И ты не будешь первой в их числе. — Он помолчал и продолжил: — Тем не менее, когда мы выпьем из чаши, я должен буду поцеловать тебя. Может, в ответ ты хотя бы улыбнешься мне? Договорились?

Она неохотно кивнула и услышала стук в дверь.

— А, Доната, — мило обратился Анджело к пухлой девушке, неловко стоящей в дверях. — Графиня уже ждет тебя, не так ли, дорогая? — Он взял руку Элли и поднес ее к губам, хрипло добавив: — До встречи, моя любовь. С нетерпением жду, когда мы наконец останемся вдвоем.

Элли смотрела, как он уходит, в гневе понимая, что покраснела до кончиков волос.

Доната была вежлива и ненавязчива.

Позже в столовой Элли скрыла отсутствие аппетита, заставив себя съесть хотя бы по кусочку тех вкусных блюд, которые стояли перед ней на освещенном свечами столе, украшенном розовыми и белыми розами и сверкающем серебром и хрусталем.

Когда в зал торжественно внесли позолоченную чашу с выгравированным гербом Манзини, она, смеясь, поднялась и стояла в объятиях Анджело, пока они пили вино. А когда он наклонился поцеловать ее, выдержала теплое прикосновение его губ. После чего, как он и предупреждал, Элли следовало вернуться в свою комнату, чтобы там дожидаться мужа.

— Есть ли еще какие-то средневековые обычаи, о которых я должна знать? — с каменным лицом спросила Элли, чувствуя, как краснеет. — Надеюсь, они не ждут подтверждения моей девственности в виде выноса простыни из спальни?

— Надеюсь, Елена, настанет время, когда ты оценишь их радость, с которой они встречают тебя, и будешь отвечать им более вежливо, — заметил Анджело.

Когда Элли вернулась к себе, в комнате ее уже ждала Доната, отвернувшая покрывало с обеих сторон постели и положившая сверху едва ли строгую ночную рубашку из белого атласа и подходящий к ней пеньюар, который завязывался на талии лентами. В этом одеянии Элли должна была встречать своего мужа. И когда ее долг будет выполнен, тот, к счастью, уйдет к себе.

Она разделась и скользнула в атласную ночную рубашку. Повернувшись, чтобы взять пеньюар, Элли поймала свое отражение в зеркале и замерла, поняв: сейчас она действительно выглядит как невеста.

Закусив губу, она накинула пеньюар, завязала ленты, села перед туалетным столиком и принялась расчесывать волосы медленными ритмичными движениями, чтобы хоть как-то успокоиться и встретить Анджело с необходимым спокойствием и безразличием.

«Если он придет, конечно», — думала она, когда прошел целый час.

Взяв книгу, Элли забралась в постель.