Скорпион в янтаре

Подобное решение категорически не устраивало Лихарева. Прежде всего потому, что, выйдя из квартиры, нарком самостоятельно вернуться в нее не сможет. Вручать ему свой блок-универсал Валентин не собирался (да и как объяснить сам факт наличия параллельно-совмещенных пространств?). Без него же Шестаков, подойдя к двери, увидит облупленный дерматин и батарею звонковых кнопок с указанием, кому из жильцов сколько раз звонить. Фамилия «Лихарев» в списке точно не значится. Как бы разум у товарища наркома снова не помутился. Но и заставить Шестакова оставаться взаперти у него возможностей было не так уж много. Объявить, что наркому нельзя выходить на улицу, поскольку ему угрожает НКВД и еще какая-то служба, — глупо. После того как они вместе побывали у Сталина, Григорий Петрович в такую легенду вряд ли поверил бы, резонно возразив, что взять его могут и здесь, будь на то высочайшая воля, а кому-либо из сотрудников теперь уже бывшего Ежова такая инициатива в голову ни за что не придет. Ну и, что молчаливо подразумевалось, при любом раскладе нарком за себя постоять сумеет.

— Я ведь только сейчас узнал, что совершенно не представлял, как выглядит настоящая жизнь.

— Подобно марктвеновскому принцу? — съязвил Валентин.

— Очень точно подметили. Именно так. Жил во дворцах и понятия не имел, что делается «на дне».

— В советской власти не разочаровались?

— Во власти — нет, а вот в том, что народ живет хуже, иначе, чем воображалось, убедился в полной мере. Наверняка определенная корректировка требуется…

— Не смею спорить, только примите дружеский совет: возвращаясь во дворец, большую часть своих открытий постарайтесь оставить при себе. Исключительно для пользы дела.

— Спасибо, я и сам за последнее время достаточно поумнел.

— Тогда из квартиры выйдем вместе. Нагуляетесь — перезвоните мне из уличных автоматов. Вот телефоны, рабочие и здешний. Договорились?

— Никаких вопросов. Только дайте мне несколько подходящих монет, у меня меньше тридцаток ничего нет, а где их с ходу разменяешь?

— Возьмите. — Лихарев высыпал ему в ладонь горсть пятнадцатикопеечных монет, в народе по-прежнему называемых пятиалтынными. — А вообще с деньгами у вас как? Могу субсидировать, если что.

— Около трех тысяч у меня есть. Не считая валюты. На ближайшее время, думаю, достаточно. Пойдемте…

— Да. Однако обязан еще раз предупредить, вы уж извините, в категорической форме. Без меня вам сюда приходить нельзя ни в коем случае. Даже в подъезд входить. Придется вам оставаться в городе, пока я не вернусь. Или договоримся о встрече где-то еще…

Шульгин, конечно, понял, в чем дело, он и разговор о прогулке затеял именно для того, чтобы посмотреть, как Лихарев на него отреагирует. Проверить степень его находчивости.

— Не доверяете? — снисходительно усмехнулся он.

— Да как вы могли подумать? Дело совсем в другом. Вопрос исключительно оперативного плана. Видите ли, квартира под наблюдением. И если станет известно, что вы (или кто угодно другой) имеете возможность посещать ее в мое отсутствие… Ну, вообразите, стало бы известно, что тот же Бухарин или Демьян Бедный отдали ключи от своих кремлевских апартаментов неким третьим лицам…

Нормально вывернулся, вполне в духе времени.

— Понимаю, понимаю. Действительно, я как-то не подумал. Что ж, не беда. Погуляю подольше. В Третьяковскую галерею схожу. Вы не поверите, первый и последний раз был там в четырнадцатом году, к родственникам в Москву приезжал перед началом занятий на первом курсе. Война как раз началась…

— Ну и сходите, много там за эти годы изменилось. Да и у себя дома можете побывать, есть, наверное, поводы…

Шестаков дернул щекой.

— Нет, не тянет. Сегодня, по крайней мере. Лучше в ресторане где-нибудь посижу.

— А то, знаете, — будто его вдруг осенило, с энтузиазмом воскликнул Лихарев, — к Буданцеву в гости сходите. Он сейчас тоже дома сидит, скукой и сомнениями мается. Ищет наверняка свое место в новой жизни. Помните, о чем ночью здесь разговаривали?

— Само собой. Определенный смысл в вашем предложении есть. А где он живет?

Лихарев снял трубку телефона.

— Иван Афанасьевич, вы дома? Как себя чувствуете? Не возражаете, если наш общий друг вам визит нанесет? Да вот прямо сейчас. Ну и хорошо, минут через двадцать подъедем… Видите, Григорий Петрович, очень хорошо складывается. Посидите, поговорите. Прослушки в его новой квартире нет, ручаюсь. А потом и погуляете, если желание сохранится. Хоть один, хоть вдвоем.

«Гудзон» довез их сквозь продуваемые жесткой метелью переулки до нужного дома, и Шульгин едва не рассмеялся. Вот же! Или Энгельс прав, что случайность не более чем непознанная закономерность, или вправду такое невероятное совпадение. Именно здесь жила Ирина после развода, к началу их эпопеи. Полный цирк будет, если еще и в той же самой квартире.

Нет, квартира оказалась другой, в соседнем подъезде. Но все равно увлекательно!