«Скорпион» нападает первым

Машина развернулась и понеслась по Профсоюзной улице по направлению к центру. На Обручева она свернула направо и поехала в сторону Зюзино. Некоторое время микроавтобус петлял по улицам, потом въехал во двор какой-то школы и остановился.

– Нам сюда, – куратор указала рукой на неприметную дверь с тыльной стороны здания. Ребята направились за ней следом. Замыкали процессию мужчина и парень. Прошли полутемным коридором и очутились в большом пустом помещении, похоже, школьной мастерской. Бетонный пол, по стенам железные ящики с инструментом, тут же токарный и сверлильный станки, в большом коробе в углу – куча блестящей стружки, несколько верстаков с тисками и прочими слесарными причиндалами.

– Садитесь, ребята, – куратор кивнула на замызганные стулья, – рассказывайте…

– Что рассказывать? – сердито спросил Альфред.

– Про ваши вчерашние похождения. Почему не выполнили задание?

– Не наша вина! – закричал Альфред. – Бомба ваша дерьмовая…

– С браком, – добавил Артем.

– Давайте ее сюда. – Куратор взяла из рук Димы пакет и передала его мужчине. Он молча достал картонную коробку, раскрыл ее.

– Значит, говорите, неисправна? – спокойно произнес он. – Сейчас проверим. – Он вытащил батарейку, повертел ее в руках, потом извлек из висевшей на боку сумки упаковку с такими же батарейками, вытащил их, вставил в упаковку батарейку из бомбы, прижал ее двумя пальцами, вгляделся в полоску индикатора.

– Ясно, батарейка негодная. Подменили, вот бомба и не сработала.

– Вы что-то путаете, – тихо проговорил Дима.

– Ты чего?! – закричал вскочивший со стула Альфред.

– Тише, ребята, тише, – успокаивающе произнесла куратор.

– Сядь! – спокойно сказал Альфреду мужчина. – Сейчас во всем разберемся. – Он усмехнулся, потом достал из-под мышки пистолет и наставил его на ребят. – Встать! Раздеться до трусов! Костя – на всех наручники!

Щелкнули стальные браслеты. Недоумение, растерянность, даже страх можно было прочесть на лицах неудавшихся террористов.

– Ребята, – спокойно начал Егор, – мы вовсе не желаем вас обижать, но, согласитесь, нужно разобраться. Бомба была в полном порядке, я лично проверял. Предлагаю вам самим признаться, кто сделал ее негодной.

Члены ячейки РККА молчали.

– Хорошо, – так же спокойно произнес Егор, – возиться с вами долго нет времени, начнем, пожалуй, с тебя, – он ткнул пальцем в Альфреда, – поскольку ты у нас самый буйный. Иди-ка сюда.

– А что я?.. – вскочил Альфред. – Почему я?.. Какие у тебя, козел, основания не верить мне?

– Еще слово, и ты – покойник, я рассусоливать с вами не намерен. И потом – выбирай выражения, что это еще за «козел»?! Топай сюда. Давай руки. – Егор извлек из кармана ключ, расстегнул наручники, освободил левую руку, а правую приковал к верстаку. – Лапку давай, не бойся. – Он звякнул ручкой тисков. – Вот сюда ладошку вставляй, между губок.

– Ты что, охерел?!

– Опять ты употребляешь неправильные выражения. – Егор больно ткнул Альфреда пистолетом в бок. – Суй пальчики. Молодец. Теперь я немного прикручу их. Не больно, пока… Костя, дай-ка мне пилу, вон, на стене висит.

Костя подал требуемый предмет.

Егор взял в руки ножовку, помахал ею перед носом Альфреда.

– Слушай сюда! Сейчас я начну отпиливать тебе пальцы. Сначала один, потом другой… До тех пор, пока не скажешь правды.

Альфред смертельно побледнел, поскольку понял, с ним шутить не собираются.

– Итак, – Егор посмотрел в глаза бритоголового, – спрашиваю в последний раз, что ты можешь сказать по поводу вчерашнего провала?

– Какого провала, что ты мелешь?! – Альфред из последних сил старался «сохранить лицо».

Егор приставил полотно ножовки к большому пальцу, легонько надавил, потом внезапно отодвинул пилу в сторону. – Я передумал, – сказал он в пространство, и вздох всеобщего облегчения был ему ответом. – Передумал, – повторил Егор задумчиво, – решил начать с другого… – Он ткнул пальцем в Артема. – Иди сюда, толстячок. – Ручка тисков повернулась, ладонь Альфреда оказалась на свободе. – Ты можешь сесть на свое место, – миролюбиво произнес Егор, заковывая его левую руку в наручники. – Толстячок, следуй ко мне. Что-то ты медлишь.

Артем на трясущихся ногах двинулся к верстаку.

– Дяденька, – зарыдал он, – дяденька!.. Это не я. Честное слово, не я! Я не хотел, вернее, хотел… Это вон тот не хотел, – Артем указал руками, скованными наручниками, в сторону Альфреда. – Он то хотел, то не хотел… Что само по себе подозрительно.