Скоро дембель

– Потому что ты ни черта не знаешь, – сказал Войча жестко. Движения у него были хмельные, а глаза – трезвые и больные. – Рождаемость падает. Женщины не хотят рожать. Да и трахать их, собственно говоря, становится некому… Все ушли на фронт. И даже усиленный паек ничего не меняет. А кому-то еще нужно работать на заводах. Сеять хлеб. Выращивать скот. Потому что мальчишки могут далеко не все. Какой был призывной возраст три года назад? Не помнишь? А я помню. Шестнадцать лет. Через год стало пятнадцать. Когда ты пришел в армию, сколько было?

– Четырнадцать.

– Это через полгода! Ничего себе тенденция, а? Уверен, сейчас призывной возраст снизят года на два сразу. В армию – с двенадцати. Потому что по всему фронту – дыры… Кстати, информация для общего развития. Я видел устав драконопехотной дивизии, датированный годом начала войны. Экипаж драконов тогда состоял из восьми человек.

– А сейчас – двое. Драконы стали лучше?

– Это ты мне скажи.

"Драконы определенно стали умнее", подумал Матвей. Разоритель Фэкс во сне летал вообще без экипажа. Но…

– Не настолько.

– Вот видишь, – сказал капитан. – Поэтому вы будете копаться в дерьме, осквернять могилы и брать грех на душу. Потому что если я могу заменить двенадцатилетних мальчишек мертвецами – вторсырьем! – то это вторсырье пойдет в бой. И неважно, что ты по этому поводу думаешь, Матвей. Я твой командир, понял?!

…Марширующие колонны. Веки, сшитые толстыми белыми нитками.

Поворот нале-во! Раз-два!

– А тот майор? Ну, которого вы Ганзиком называли?

– Ганзик-то? Ганзель Южетич, сто восьмая ударная бригада. Та еще сволочь, – капитан вдруг насторожился. Даже пьяный. – А чего это ты про него спрашиваешь?

– Я его видел недавно. Его и… друга своего. Бывшего друга…

– Эй, сапер, отзови собаку!

– Варвар, нельзя! К ноге, быстро!

Матвей опустил винтовку. Вскинул руку к каске…

– Вольно, ефрейтор, – сказал Ганзик. Погоны на нем теперь были полковничьи. Бывший майор стоял, прислонившись к драконьему крылу.

Картина тут была живописная. Матвей часто видел подобное в медсанбате, но чтобы на природе… под крылом дракона. Словно прячутся, подумал он.

На земле стояла портативная станция переливания крови, за которой следил медик. В прозрачных цилиндрах работали поршни. На земле, на серой шинели лежал щуплый паренек. Щеки впалые. Молодой, похоже, только что с призывного пункта.

От предплечья паренька тянулась прозрачная жила в станцию.

С другой стороны сидел здоровый взрослый парень. К его предплечью шла жила из станции. Лицо парня было смутно знакомым… если мысленно убрать щеки, изменить выражение лица… Крашенич! Но, черт возьми, он же совершенно целёхонек и с виду чувствует себя прекрасно.

– Что это? – не выдержал Матвей.

– Помощь раненому товарищу, – сказал Ганзик. Внимательно посмотрел на Матвея, но, к счастью, не узнал. – Идите, ефрейтор, без вас дел много.

"Это кто из них раненый?", подумал Матвей.

Щуплый паренек-донор вдруг закатил глаза и вырубился. Варвар зарычал.

Бывший старший токарь выдернул иглу из вены, встал. Матвей поразился, насколько Гнат поздоровел. Налитый силой, широкоплечий, руки бугрятся мышцами. На груди – целый иконостас. Медали, даже один орден. Матвей мысленно присвистнул. Силен, брат. А потом взглянул в лицо бывшего токаря…

Лицо у Гната было чужое. Сытое.

Румянец во всю щеку.

– Повторяю, ефрейтор. Можете идти! – сказал Ганзик резко.

– Есть! Варвар, ты куда?

Варвар подбежал, обнюхал Крашенича. Тот окинул его равнодушным взглядом.

Пес поднял голову и завыл.

– Ганзик когда-то был моим другом, – сказал капитан. – Мы занимались с ним одним и тем же… Как снизить потери. Как выкарабкаться из пропасти, в которой сидим. Только пошли разными путями. Друг, которого ты встретил – больше не человек. Он вроде наших трупаков с чипом в башке. Только чип получше, а так – один в один. Машина. Повезло тебе, все-таки, Матвей. Если бы не твой друг, быть тебе «упырем». Нет уж, – капитан поиграл желваками. – Такой ценой «уменьшать» потери я не согласен.

* * *

…Белая надпись на левой, опаленной пламенем щеке.

Матвей вздрогнул. В первый момент показалось, что там написано "Разоритель Фэкс"… но нет. Дракон назывался "Укрепитель Алекс". Буквы едва видны из-за копоти. Морда щербатая от многочисленных попаданий. Мелкие оспины – пулеметы, крупные – авиационные пушки. Броневые листы сдвинуты, свисают белесые сопли герметика…

Кабина пилота разорвана. На металле остались следы громадных когтей. Ближний бой? Похоже на то.

Внутри дракона кто-то шумно вздохнул.

Матвей присел, заглянул под крыло. Пусто. Куда экипаж-то делся? Варвар, к ноге! Сидеть. Черт, а эта темная лужа – не солярка ли? А то еще рванет…

Матвей попятился. Вместе с ним, глухо ворча, попятился Варвар…

Кргхххх!

Дракон открыл левый – уцелевший – глаз. Цвета белого металла. Посмотрел на Матвея. Зрачок телескопически подстроился. Дракон увидел.

– Чего надо? – грубо спросил Матвей. Варвар залаял.

Внутри дракона что-то зажужжало. Потом раздался хлопок…

* * *

Матвей снова сидел на спине дракона. Он прекрасно понимал, что это сон, но – проснуться не мог.