Скорая помощь. Обычные ужасы и необычная жизнь доктора Данилова

После ухода Могилы Елена Сергеевна достала из ящика стола чистый лист бумаги и попыталась нарисовать схему расстановки сил на подстанции. Она любила составлять различные схемы – так ей лучше думалось.

Разделила лист на две равные части вертикальной чертой, правую половину обозначила знаком «плюс», а левую – знаком «минус», помедлила с минуту и начала заполнять чистое пространство инициалами.

«ДА», «Б», «Р», «Сф» сразу же отправились «налево». В недружелюбном к себе отношении старшего врача и докторов Бондаря, Рогачевской и Сафонова Елена Сергеевна не сомневалась. Разговор с Могилой только убедил ее в собственной правоте. После недолгого раздумья она добавила сюда же фельдшеров Сорокина, Малышкова и Кутяеву, но почти сразу же вычеркнула двух последних. Малышков дорабатывает до пенсии, ему не до интриг и подковерной борьбы, а Кутяева вряд ли может принять чью-то сторону. У таких, как она, только одна позиция: «против всех», другой быть не может.

В правой части оказалось гораздо больше сотрудников, чему Елена Сергеевна в душе порадовалась. Она быстро черкала ручкой, мысленно прикидывая, предполагая, взвешивая… Под конец остались три кандидатуры.

Доктор Жгутиков – аморфный и непонятный. Ни рыба ни мясо.

«Ну, его к черту!» – решила Елена Сергеевна и не внесла Жгутикова ни в один из списков.

Надежда Казначеева. Деловитая, аккуратная, лояльная. В хороших отношениях с Кочергиным, но так оно и положено старшему фельдшеру дружить со старшим врачом. Елене Сергеевне Казначеева скорее нравилась… Правда, пару раз она перехватывала не очень дружелюбный взгляд старшего фельдшера, но к чему толковать взгляды? Может быть, человек просто устал и торопился уйти домой. К тому же у нее неприятности – поговаривают, что арестованный водитель Ольшевский назвал Казначееву в качестве своего поставщика. Правда это или нет – пусть решают те, кому это положено по долгу службы. С учетом у Казначеевой все в порядке, Елена Сергеевна уже имела возможность убедиться в этом.

Поколебавшись, заведующая все же отправила старшего фельдшера «в оппозицию», повинуясь не столько рассудку, сколько интуиции.

Остался – он. Доктор Данилов. От него Елена Сергеевна с одинаковой вероятностью ожидала всего – и хорошего, и плохого. Даже больше плохого, чем хорошего. Впрочем… Данилов ушел в «плюс», представить его заодно с Кочергиным Елена Сергеевна так и не смогла.

«Если бы Вовка не был таким колючим…» – дала она волю мечтам и тут же спустила себя с небес на землю. Обвела все инициалы кружочками и начала соединять их линиями – прерывистыми и сплошными. Прерывистые обозначали прохладные отношения, а сплошные – дружески-приятельские. На середине своего занятия Елена Сергеевна поймала себя на мысли о том, что она пока еще слишком плохо знает своих подчиненных.

Разорванный на мелкие клочки лист отправился в корзину для мусора. Елена Сергеевна сняла трубку с аппарата, стоящего у нее на столе, и нажала одну из кнопок быстрого набора. Прыгунов ответил тотчас же, с первого звонка.

— Я слушаю.

— Здравствуйте, Борис Ефимович! Это Новицкая.

— Узнал, узнал. Ведь все мои думы только о вас, Елена Сергеевна…

По опыту совместной работы Елена Сергеевна знала, что чем мягче стелет Борис Ефимович, тем жестче в итоге придется спать. Таков уж был руководящий стиль Прыгунова – расслабить, успокоить и со всего маху врезать под дых. Подловато, но эффективно.

— Слишком большую ответственность свалил я на ваши хрупкие плечи…

— Не такие уж они и хрупкие, Борис Ефимович, — скромно и с достоинством ответила Новицкая. — Если вы мне немного поможете, то я справлюсь. Впрягусь и вытяну этот воз из болота.

— Я только за! — поддержал Прыгунов. — Что от меня требуется? Говорите! Повелевайте!

Елена Сергеевна слишком долго проработала с Прыгуновым, чтобы обманываться его показным демократизмом.

— Повелевать – ваша прерогатива! — заявила она. — На то вы и директор региональной зоны. Я могу только просить и убеждать.

— Так убеждайте же! — Борис Ефимович явно был в хорошем настроении.

— Не по телефону…

— Приезжайте. Я сегодня здесь до ночи – будем отмечать день рождение Владика.

Владик заведовал аптекой на шестьдесят четвертой подстанции и, по совместительству, как утверждали злые языки, был любовником Бориса Ефимовича, предпочитавшего суровую мужскую дружбу непрочным отношениям с женщинами.

— Прекрасно! Тогда я приеду к пяти, — Елене Сергеевне хотелось застать начальника в трезвом деловом виде, чтобы впоследствии он не смог бы отпереться от своих обещаний и переиграть оговоренное.

— Буду ждать!

О подарке Владику беспокоиться не пришлось. Еще в бытность свою старшим врачом, Елена Сергеевна взяла за правило держать наготове под рукой пару бутылок вина, бутылку водки, бутылку коньяка и две-три коробки конфет, преимущественно хороших. На всякий пожарный случай – внезапный визит кого-то из начальства, чей-то забытый день рождения, нежданный повод для праздника. Положив в пакет самую дорогую бонбоньерку, Елена Сергеевна добавила к ней бутылку красного вина. К Владику она относилась хорошо.