Скорая помощь. Обычные ужасы и необычная жизнь доктора Данилова

— И в довершение всего – у вас в гараже находится пожароопасный мусор, — словно в изнеможении закатил глаза старший из проверяющих, представившийся Виталием Петровичем. — Вы что, Елена Сергеевна, никогда не заглядываете в гараж?

Новицкая промолчала. Говорить, что она чуть ли не ежедневно бывает в гараже и тем более объяснять про клумбы, не имело смысла.

— А сколько времени вы заведуете подстанцией? — по-хамски, свысока, поинтересовался тот, что помоложе.

Елена Сергеевна не запомнила, как его зовут.

— Меньше месяца, — коротко ответила она.

Проверяющие переглянулись.

— Елена Сергеевна, несмотря на недолгий срок своего заведования, уже успела многое, — «бросился на выручку» Дмитрий Александрович. — Теперь можно быть уверенным, что каждая из машин оснащена всем необходимым и вся аппаратура работает, как часы.

«Типун тебе на язык, болтун чертов», — в сердцах пожелала своему «защитнику» Елена Сергеевна, но было уже поздно.

— Хочется лично убедиться в правоте ваших слов, — сказал Виталий Петрович, глядя на единственную стоявшую в гараже машину четырнадцатой бригады. — Давайте заглянем в эту машину…

Заглянули и не нашли полного комплекта постельного белья, предназначенного для перевозки больных. Была простыня, был пододеяльник, а вот наволочки не было. Зато в салоне оказался полупустой пакет с кефиром, забытый кем-то из членов бригады. Имитируя старание, старший врач вызвал к машине бригаду – доктора Жгутикова, фельдшера Еременко и водителя Матяша. Его расчет оправдался.

— Спи…ли наволочку! Была же с утра! — воскликнула, невзирая на лица, раскованная Лена Еременко. — Как в «кузницу здоровья» заедешь, так обязательно чего-то лишишься! Ничего, на следующей госпитализации поправим дело. Не волнуйтесь, Елена Сергеевна, к утру все будет в порядке!

У Елены Сергеевны хватило сил только на то, чтобы изумленно покачать головой.

— Каким образом вы выйдете из создавшегося положения? — вежливо осведомился Виталий Петрович.

— Спи…м наволочку у кого-нибудь! — беспечно махнула рукой Лена.

— А чей это пакет с кефиром? — спросил второй контролер.

— Мой, — ответил доктор Жгутиков. — Грешен – купил с утра и не допил. Больше такого не повторится!

— Если пакет в машине, а не на подстанции, — словно размышляя про себя, начал Виталий Петрович, — то можно предположить, что вы купили его уже во время работы. Иначе бы он был на подстанции – в холодильнике, или же в шкафчике.

— Остановились на секунду у магазина после вызова, — широко улыбнулся Жгутиков. — Что тут такого?

Елена Сергеевна пообещала себе, что пока она будет заведовать подстанцией, доктору Жгутикову не видать премии как своих собственных ушей, похожих на два больших пельменя.

— Пишите объяснительные, — распорядилась она, понимая, что должна как-то отреагировать на происходящее прямо сейчас, на глазах у контролеров, чтобы не быть обвиненной в попустительстве и бездействии. — Отдельно – по наволочке, отдельно – по самовольному заезду во время работы в магазин.

В этот момент, на счастье Елены Сергеевны, четырнадцатая бригада получила вызов и уехала с подстанции.

— Интересная у вас подстанция, Елена Сергеевна, — сказал ей на прощание Виталий Петрович. — Не подстанция, а прямо Клондайк какой-то. Столько нарушений в одном месте редко встретишь…

— Приезжайте через месяц, — дружелюбным тоном человека, которому то ли нечего терять, то ли нечего бояться, ответила Елена Сергеевна. — Уверена, что не найдете ни одного повода для замечания.

— Ловлю на слове! — ответил Виталий Петрович, улыбаясь чему-то одними уголками губ.

— До новых встреч! — бодро обнадежил его молодой напарник.

Глава десятая MOMEHT ИСТИНЫ

— Это тебе не старые времена, когда любой врач в одиночку мог списать все, что только душа пожелает. По нынешним правилам списание анестезиологом любой ампулы сильнодействующего вещества надлежит заверять коллегиально! Втроем! Ну, а в случае, если заведующий операционным блоком ушел в другое отделение, или его вызвали к главному врачу, а больного в это время «спустили» на этаж с не до конца оформленной историей болезни, и в это время туда нагрянул с проверкой Госнаркоконтроль, вам кранты. Как говорится – сушите сухари, уголовное дело обеспечено! А что творится с графиком дежурств? Сейчас, летом, в пору отпусков, у нас в реанимации на двенадцать, а то и на пятнадцать больных, из которых трое-четверо находятся на искусственной вентиляции, по дежурству совершенно легко может остаться один врач и одна сестра. И это при том, что по тем же американским или израильским нормам на одного «аппаратного» больного положено по две сестры!

— Кто принял больного? — спросил Данилов, никак не реагируя на нытье дежурного реаниматолога.

Жалобы на жизнь порой уместны в дружеской беседе, да и то не всегда. На работе им не место.

— Беляев, — ответил врач и, не говоря более ни слова, расписался в приеме.

На выходе из реанимации Данилова атаковали родственники.

— Как он? — спросила супруга пациента, теперь уже бывшего.

— Как и был, — пожал плечами Данилов.