Скорая 2024

— Это ведь нечестно! Нельзя сканировать друзей в обычной жизни не при исполнении! — опешив от такой наглости работника Скорой, проговорил Викентий.

— После украденного поцелуя с тобой всё, что хочешь, делать можно!

— Даже целовать? — улыбнулся Викентий.

— Ну, не знаю, не знаю… Только если по обоюдному согласию?

— А ты согласна?

Серафима улыбнулась и остановила изучающий взгляд на Викентии.

Зазвонил телефон в кармане Серафимы. Серафима достала телефон, не отрывая взгляда от Викентия, и ответила.

— Ибрагима забрала скорая помощь, он в больнице, — оповестила Анфиса.

— Быстро же Наталья разобралась со своей головой. Чем мне нравится работать со взрослыми тетками, они всегда точно понимают, чего хотят. Я выезжаю, — по-прежнему смотря на Викентия и улыбаясь, ответила Серафима.

— Щаз! За ним приглядывают! — охладила пыл подруги Анфиса. — Ты же обозначила себя, понятно, что ты должна быть с ним до конца. Кто ж его теперь просто так отпустит! Будут мониторить в поисках тебя.

— Поняла. Надо подумать. Отключаюсь.

Серафима рухнула в гостиничное кресло и закрыла глаза.

— Давай просчитаем последствия, — решительно придвинув стул к креслу Серафимы и усевшись на него, серьезно проговорил Викентий.

— Давай попробуем, — отозвалась Серафима.

— Чем тебе грозит встреча с Безопасностью Скорой?

— Мы не знаем, кто хочет меня подставить и зачем! — открыла глаза Серафима. — Мы не знаем, почему меня так настойчиво пытается найти Безопасность, если я ничего не нарушила. Напрашивается вывод, что кто-то из Безопасности связан с тем, кто начал на меня охоту! Попасть неизвестно к кому в лапы и неизвестно по какой причине — очень не хочется.

— Что тебе грозит по протоколу, если ты не доведешь клиента до конца?

— Дисквалификация и отзыв лицензии на работу, — прикусила губу от досады Серафима, задумавшись.

— Будешь работать, как я, без лицензии, — предложил Викентий.

— А жить на что?

— Ну, у меня есть бизнес, как-нибудь выкружим. Мне на одного было многовато, двоих я точно потяну.

— Не вариант! Мы не семья, потом ты станешь тяготиться нашими отношениями и мне придется… — не окончила фразу Серафима и резюмировала: — Нет, не вариант!

— Хорошо, давай станем семьей, — как-то совсем обыденно и немного отстраненно, как вариацию на тему, не особо задумываясь, предложил Викентий.

— Нет! Положить голову на плаху ради друга — это одно. А жениться ради друга — это сумасшествие, — улыбнулась Серафима и положила руку на руку Викентия.

Тело Викентия ответило легкой дрожью на этот странный, непрошеный контакт.

— Ты зачем это сделала? — удивился Викентий, прошибаемый слезой от осознания того, что рядом человек, который готов выслушать самые глубины его подсознания и вывести из пустоты хоть и еле осознаваемого, но нежелания жить.

— Я обещала тебе тогда, на мусорке, быть с тобой до конца.

— Ты хочешь сейчас об этом поговорить? — спросил Викентий, считая разбор его личной истории в данную минуту совсем неуместным.

— Да. Мы никуда не торопимся. Ты за меня решил, что я могу не идти к клиенту, значит, твоя очередь наступила. Ты же понимаешь, что ты сегодня чуть не закончился не только как профессионал, но и как человек.

Мощь Ибрагима подхватила тебя и раскрутила почти по полной. В следующий раз это будет сильнее и катастрофичнее.

— Но выкарабкались же! — попытался уговорить подругу Викентий.

— Вик! Он был тысячным! Нам повезло, что я поняла, как с ним справиться. А если бы нет? Он угробил бы нас обоих! Рассказывай! Выворачивай наизнанку! Забудь, кто перед тобой. Забудь, что ты меня подобрал на мусорке, а не я тебя. Забудь свою выходку с поцелуем!

— Ну, классно же было, согласись!

— Викентий! — остановила шутливое настроение Викентия Серафима. — Работаем! Я только работник Скорой сейчас, и ничего больше и ни каплей меньше!

Только я могу тебя выскрести из твоей ямы нежелания жить. Она хоть и небольшая, но с каждым таким клиентом будет все больше углубляться, подхватывая чужие заморочки и утаскивая тебя вглубь.

Викентий задумался, понимая, что Серафима права. Однако отбросить свои героические заморочки перед женщиной, которая, в принципе, ему нравилась, и вывернуть всю подноготную наружу было сложно.

Но Глафира была профессионалом, и ее физический контакт всегда был качественным: любому хотелось доверять ей и не прятаться, и не скрывать от нее свое самое сокровенное.

— Я — брошенка, — взвыл Викентий, слезы выступили и просто потекли по лицу. Он ушел в глубь себя и замолчал.

— Что это значит? — не могла пробиться сквозь броню сильного человека Серафима до сути этой боли.