Скользкая тень

Да вот беда: для того чтобы сделать своевременный, правильный шаг, необходимо много чего. Интуиция – само собой. Помимо интуиции, нужно еще знать, насколько основательно Канарейку подозревают. Какие неопровержимые факты и улики против нее собраны, из каких источников? Ничего этого Канарейка не знала да и знать не могла. Откуда бы она добыла такие сведения? Она, конечно, попыталась бы их добыть, но за ней следили, так что об этом и речи быть не может. Наоборот, сейчас Канарейке нужно было вести себя так, будто с ней ничего такого не случилось, будто она ни о чем таком не догадывается и ничего не подозревает. Ей нужно было казаться предельно спокойной. Тоже классика. Зачастую разведчик, который предчувствует свой провал, начинает чрезмерно суетиться и нервничать и, будучи в ослабленном положении, совершать всяческие изобличающие его ошибки. Ошибка, изобличающая разведчика, – это его последняя ошибка.

Конечно, Канарейка не была в одиночестве среди враждебного окружения. Были у нее и советчики, и помощники. Только с ними общаться сейчас было опасно. Если с ними встретиться или, допустим, связаться каким-то другим способом, то, чего доброго, и на них можно было навести подозрение, а тогда под угрозой разоблачения могла оказаться целая агентурная сеть.

И тем не менее выхода не было. Пришлось Канарейке встретиться со своим связным. Она, собственно, мало чем рисковала. Этим связным была хозяйка модного салона, расположенного на одной из престижных парижских улиц. Вот уже несколько лет кряду, а точнее с того самого момента, когда Канарейка обосновалась в Париже, она и хозяйка салона довольно часто общались. Канарейка всегда делала так: когда ей было нужно встретиться со связным, она приходила в модный салон и заказывала себе новую вещь. Чтобы ни у кого не вызвать подозрения, Канарейка всегда забирала заказы. Так почему бы не зайти в салон еще раз и не заказать себе еще один наряд?

Так Канарейка и поступила. Для встречи с хозяйкой салона у нее имелись специально выделенные дни – вторник и пятница. Если встреча была экстренная, то на этот случай был и запасной день – суббота. Именно в субботу Канарейка и явилась в салон (медлить не приходилось, каждый день мог быть решающим).

Понятно, что хозяйка салона, увидев Канарейку в запасной день, встревожилась. Ведь это означало, что случилось нечто особенное, а особенное – значит неприятное. Может даже быть – что-то крайне опасное.

– Амели, – сказала хозяйка одной из своих работниц, – видишь, к нам пришел наш постоянный заказчик. Я поговорю с ней сама, – она указала на Канарейку. – А ты займись другими клиентами.

У хозяйки салона – ее звали мадам Лилу – было свое отдельное помещение. Сюда она и пригласила Канарейку.

– Что-то случилось, девочка? – встревоженно спросила мадам Лилу также на французском, чтобы не вызвать подозрений.

– Похоже, что случилось, – ответила Канарейка.

– Рассказывай во всех подробностях. А я передам кому следует.

Канарейка рассказала – и о конкретных фактах, и о своих предчувствиях. Предчувствиям мадам Лилу поверила еще больше, чем фактам, ведь она была женщиной, а для женщин интуитивные предчувствия гораздо важнее даже самых неумолимых фактов. Какое-то время обе женщины молчали, а затем мадам Лилу задумчиво и встревоженно произнесла:

– Да… И в самом деле… Похоже, что ты попала в переплет. Все, что ты мне рассказала, – это не случайно. Ах ты ж, милая моя пташка! Ведь если ты попадешь в их когти, то уже не выберешься! Вот что я тебе скажу. Тебе надо скрыться. Немедленно! Сегодня же! Завтра может быть поздно. Я, конечно, не могу тебе это приказать, но посоветовать – могу. Я прожила на этом свете много лет, и я не дам тебе напрасного совета. Убегай! Ты же знаешь, что для этого нужно?

– Знаю, – кивнула Канарейка.

– Тогда – улетай, – горестно вздохнула мадам Лилу.

– И все-таки я бы хотела, чтобы вы доложили о ситуации куда следует, – сказала Канарейка. – Пускай там решают, улетать мне или еще немного подождать.

– Я доложу. – Мадам Лилу вздохнула еще глубже. – Сегодня же. И завтра ты будешь знать результаты. Как обычно, придешь завтра ко мне на примерку и все узнаешь.

– Хорошо.

– Ну, тогда пошли в общий зал. Будем снимать с тебя мерку для твоего костюма. Нельзя, чтобы кто-то заподозрил, что мы с тобой здесь шушукаемся. Коль ты говоришь, что за тобой следят, то они могут следить и здесь. Мы их не видим и не знаем, кто они такие, а они – следят…

– Да, вероятно.

– Тогда пошли… Так вы говорите, что хотели бы заказать себе костюм именно такого фасона? – последние слова мадам Лилу произнесла нарочито громко, чтобы их могли слышать все, кто того пожелает. – Что ж, я одобряю ваш выбор. Конечно, этот фасон несколько необычен, но для дамы вашей комплекции он подойдет вполне. Подчеркнет то, что нужно выставлять напоказ, и скроет то, что никому показывать не следует. Поверьте, я знаю, что говорю. Конечно, это будет дороговато, но мы ведь говорим сейчас не о деньгах, а о красоте. У красоты особая цена!