Скользящие в рай (сборник)

– Спасибо, – несколько растроганно сказал Месяцев, машинально поправляя на руке инкрустированные бриллиантами часы Rado. – Вы ответили на мои вопросы. Я все передам.

Когда за ним закрылась дверь, Феликс поднялся, подошел к Книге и, не скрывая усталости, сел против него.

– Конечно, вам, Федор Егорович, не нужно говорить об этом, но все-таки тех парней, которые примут участие в акции, вы, конечно, возьмите, помните – да и отпустите потом. Оставьте себе человек десять, для публичной порки, а остальных надо выпустить… Если, конечно, у них хоть что-то получится. В чем я, между нами говоря, очень сомневаюсь.

– Само собой разумеется, сделаем, – сказал Книга и, подавшись вперед, добавил: – Знаете, Феликс, я всегда относился к вам с уважением. Так вот, не терзайте себя. Не надо. Как ни крути, но кому-то надо разгребать кашу. Мне самому противны эти наши карлики. И люди, конечно, правы. Если по справедливости. Каждому хочется жить по-человечески. Но это работа, Феликс. Вот что я хотел сказать. Работа.

– Благодарю вас. – Феликс положил руку на плечо полковнику. – Только будь живы мои родители, они бы непременно топтались сейчас в этой толпе несчастных, ожидая справедливости.

– Не думайте, Феликс. Не надо. Это работа.

Книга чинно поклонился, пожал ему руку и вышел.

Феликс задумчиво прошелся вдоль книжных стеллажей, разминая пальцы наподобие пианиста перед игрой, затем остановился и стал рассматривать корешки книг. До сей поры тихо сидевший в углу молодой человек бесшумно поднялся и замер, взяв под мышку папку, которую все время держал на коленях. Блеснул черный камень на перстне, Феликс снял с полки потрепанный томик «Нравственных писем к Луцилию» Сенеки. Нацепив на нос маленькие очки в золотой оправе, Феликс подошел к креслу и, прежде чем сесть, сказал, обращаясь к молодому человеку:

– Вы все слышали. Можете ехать.

Молодой человек кивнул и, точно подхваченный ветром, проструился в дверь. Он стремительно спустился по парадной лестнице, прошел на стоянку автомобилей, сел в черный «мерседес» и, выехав за ворота, на запредельной скорости помчался в город. Свернув по кольцу на северо-запад, он влетел в скудно освещенный рабочий квартал, покрутился в разбитых кривых переулках и подкатил к невзрачному трехэтажному особняку, перед входом в который висела крошечная табличка «Фонд «Братство». Молодой человек позвонил в дверь. Через минуту на пороге возник чудовищного физического развития охранник в черном костюме, рядом с которым визитер смотрелся высокоинтеллектуальным насекомым. Охранник презрительно оглядел позднего пришельца.

– Чё те? – спросил он, сложив трудно сгибающиеся лапы в паху.

– Я к Сан Санычу, – сказал молодой человек.

– Как представить?

– Никак. Скажешь, пакет принесли. Он ждет.

Получив разрешение на вход, молодой человек взлетел на второй этаж и вошел в кабинет директора фонда «Братство». Им оказался маленький рябой мужчина без определенного возраста, сидевший за огромным, абсолютно пустым столом, сложив перед собой руки. Большинство его пальцев украшали сине-фиолетовые наколки, изображающие перстни, колючую проволоку и иную символику мест не столь отдаленных. Молодой человек молча положил перед ним папку, с которой не расставался весь вечер. Сан Саныч степенно надел очки, открыл папку и спросил сиплым басом:

– Можно чиркать?

– Нет, – жестко отрезал молодой человек, – нельзя. Можно только исполнять.

– Понятно, – сказал Сан Саныч, хмыкнул и, отодвинув папку в сторону, нажал кнопку вызова.