Сколопендр и планктон

Химически чистая 30-градусная ликёрия осеняла великолепное крытое крыльцо, с которого две ступеньки вели в большую гостиную Майора. К самому же крыльцу приходилось взбираться по двенадцати ступенькам из неотесаных камней, которые частично перекрывали друг друга, образуя в результате этого хитроумного приема своеобразную лестницу. В парке площадью свыше десяти гектаров (частично описанном в первой главе) солнечные лучи были такие горючие, что ими можно было заправлять автомобиль. По лужайкам в поисках земляных червей, до которых они большие охотники, рыскали дикие кролики. Их длинные хвосты волочились сзади, производя характерное поскрипывание, о котором специалисты отзываются как о совершенно безвредном.

Вспоминая о родных холмах, где растет бакшиш, по аллеям парка с печальным видом бродил ручной макинтош в подбитом алебастром красном кожаном ошейнике.

Солнце окидывало местность ясным оком цвета нагретого янтаря, и природа весело улыбалась, скаля полуденные, большей частью золотые зубы.

Глава IV

Раз Майор не встретил пока Зизани, его приключения не начались, а значит, на сцену выходить ему еще рано. Поэтому давайте перенесемся на Виль-д'Аврильский вокзал в ту минуту, когда парижский поезд вырвался из темного туннеля, который предохраняет от дождя часть железнодорожного полотна, соединяющего Виль-д'Ав-риль с Сен-Клу.

Поезд еще не успел остановиться, а плотная толпа уже потекла от автоматических дверей, которыми завсегдатаи вокзала Сен-Лазар очень кичились — и совершенно зря — до тех пор, пока на Монпарнасском вокзале не ввели в эксплуатацию так называемые «вагоны-нержавейки», в которых автоматические двери сочетаются с подножкой, и та поднимается (или при желании опускается), а это не фунт изюма.

Плотная толпа рывками проталкивалась к единственным воротам, где дежурил рыжегривый Пусток. В толпе мелькало множество молодых людей обоего пола, так явно соединявших в себе полное отсутствие индивидуальности и свободные манеры, что контролер у выхода сразу сказал: «К Майору — через пешеходные мостки, потом — по улице, что напротив вокзала, дальше — первая улица направо, первая улица налево, и вы на месте».

«Спасибо», — отвечали молодые люди в шибко длинных костюмах, идущие под ручку с шибко белокурыми подругами. Их было душ тридцать. Остальные должны были прибыть следующим поездом, а кое-кто — на машинах. Все они держали путь к Майору.

Они не спеша прошлись по улице Гамбетты, горланя, как и полагается парижанам за городом. При виде сирени они не могли не закричать: «Ой, сирень!» — хотя, казалось бы, чего кричать. Но надо же показать девицам, что сечешь в ботанике.

Так они добрались до дома тридцать один по улице Прадье. Антиох предусмотрительно оставил ворота открытыми. Гости вошли в прекрасный парк Майора. Самого Майора было не видать, ведь Зизани собиралась приехать на машине. Гости подразнили макинтоша, который, прошипев что-то, убрался восвояси, затем поднялись по ступенькам и вошли в гостиную. Антиох спустил с цепи проигрыватель, тот залился гармоническими звуками, и вечеринка (или что-то вроде того) началась.

Тут у ворот заурчала машина. Она въехала в парк, по левой аллее подъехала к дому и развернулась так, чтобы остановиться у крыльца, и вправду остановилась; но тут же подалась сначала назад, так как водитель забыл нажать на тормоз, потом вперед. И встала как вкопанная.

Из машины вылезла девушка. Это и была Зизани де Ля Скандальон. А за ней — Провансаль де Сколопендр.

Наступила полная тишина. На крыльце появился Майор.

«Здрасьте», — вымолвил он, и было видно, что он поражен.

Глава II

(Эта глава— вторая по счету, потому что приключения Майора начались лишь в предыдущей с приездом Зизани.)

Итак, пораженный Майор спустился на несколько ступенек, пожал вновь прибывшим руки и провел их в гостиную, где парочки балдели под последний хит: «Keep my wife until I come back to my old country home in the beautiful pines, down the Mississippi river that runs across the screen with Ida Lupino»,[3] — блюз в одиннадцать тактов, удлиненных точкой справа, в который композитор ловко ввернул несколько вальсовых отрывков в ритме свинга. Музыка для затравки, не слишком медленная, заразительная и достаточно громкая, чтобы перекрыть шум разговоров и стук каблуков.

Совершенно наплевав на Провансаля, Майор обхватил обеими руками Зизани за талию и предложил: «Пойдемте танцевать?» — «Пойдемте», — ответила та. Правой рукой он обнял белокурую малютку за шею, а левой сжал ее пальцы на своем мускулистом плече.