Сколопендр и планктон

— «…мы имеем честь довести до вашего сведения…» — Вот это хорошо! — одобрил он. — Смотрю, формулировки вы все-таки усвоили. Вообще-то ваша первая редакция, пожалуй, сойдет, вы ее восстановите…»… довести до вашего сведения наше предложение о предстоящих испытаниях пузырей для льда при обычных условиях применения. Мы были бы весьма признательны, если бы вы соблаговолили сообщить…» Нехорошо, ведь вообще-то… они в какой-то степени зависят от нас, и нам не резон заискивать… нет, не то чтобы заискивать… ну, вы меня понимаете?

— Понимаю, — ответил Леже.

— Вот и исправьте, ладно? Я на вас полагаюсь. Напишите: «Просим вас«…ну или что-нибудь в этом роде… «соблаговолите сообщить нам…» — Здесь вы поправите, договорились?«…сможете ли вы участвовать в этом совещании, в котором также примут участие Его Высокопреосвященство кардинал Окуньон, Заведующий отделом латекса и средств связи Главного управления по нефтяным разработкам и водным путям сообщения, а также г-н Инспектор департамента Сена по играм в фанты. Просим пас сообщить…»

— Если изменить предыдущую фразу, получится два раза «просим нас», — заметил Леже, у которого был глаз-ватерпас.

— Ну… э… в общем, вы поправьте… я на вас полагаюсь…

— «Сообщите нам как можно скорее, сможете ли вы присутствовать…» Нет, нет, — запротестовал Полквост, — так нельзя…

Вооружившись жалким огрызком директорского карандаша — марки, употреблявшейся лишь работниками Консорциума, — он вписал между строк мелкими буковками: «Безотлагательно сообщите нам».

— Вы ведь понимаете, так, в общем, более… ну, вы сами чувствуете…

— Чувствую, месье, — ответил Леже.

— Значит, так, — заключил Полквост, пробегая глазами окончание письма, — письмо хорошее, кроме этого места… Поглядим другие…

Его неожиданно прервало звяканье внутреннего телефона.

— Ах, черт! — подосадовал Полквост. Он взял трубку:

— Алло? Да! Здравствуйте, милейший! Сейчас? Ладно! Спускаюсь!

— Меня зовут играть в манилью. — Как бы извиняясь, Полквост развел руками. — Остальное я посмотрю с вами потом.

— Слушаюсь, господин начальник, — ответил Леже и вышел, прикрыв за собой дверь.

Глава IV

Отдел Первою заместителя главного инженера Полквоста располагался па последнем этаже занимаемого Консорциумом здания. В центральный коридор выходило несколько кабинетов, соединенных между собой рядом внутренних дверей. В барицентре восседал сам Леон-Шарль, справа от него — Рене Видаль, с другой стороны — Эммануэль Пижон. С кабинетом Видаля соседствовал кабинет Виктора Леже, который делил его с Анри Леваду. Напротив Пижона обитал Боб Олван, а рядом с ними в конце коридора обосновался Жак Марион. Прямо перед ним находились комнаты машинисток и телефонный коммутатор.

Леже вышел через кабинет Видаля.

— Шеф убыл! — по пути объявил он.

Видаль и сам слышал, как Полквост покинул свой кабинет, зашел помочиться в туалет, что неизменно предпринимал, оставляя свое место, и направился к лестнице. Пижон, у которого был отличный слух, присоединился к Видалю и Леже, а вскоре для ровного счета явился и Леваду.

Они имели обыкновение собираться у Видаля, когда Первый заместитель главного инженера спускался совещаться с Волопастом или отправлялся на заседание.

Боб Олван, как правило, оставался у себя и испещрял бессчетные листы черновиков прежних отмененных спецификций рядами значков, напоминающих каракули какого-нибудь неграмотного и страдающего запоями перепончатокрылого.

Марион дремал, удобно подперев подбородок концом линейки из вилообразной груши. Он совсем недавно сочетался законным браком, но, видимо, себе на беду. До этого Марион долго служил в армии и вот теперь угодил в НКУ. Два таких удара всякого могли бы выбить из колеи.

— Господа, — заявил Пижон, — наши предыдущие беседы обогатили нас ценными сведениями о привычках нашего шефа. Подытожим добытую благодаря нашим личным наблюдениям информацию: а) Прощаясь, он говорит по телефону «Всего хорошего». б) Он часто использует привычное выражение «таким образом, чтобы». в) Он почесывает у себя между ног. г) Он бросает чесать лишь для того, чтобы начать грызть ногти.

— Все ТОЧНО, — подтвердил Видаль.

— Однако я тут пораскинул мозгами, — продолжил Пижон, — и решил, что наши взгляды относительно последнего пункта расходятся: ногти он не грызет.

— Как не грызет, у него всегда пальцы во рту! — возразил Леже.

— Да, — уверенно произнес Пижон, — но сначала он сует их в нос. Весь процесс видится мне следующим образом: шеф скоблит зубы, чтобы наточить ногти, потом сует их в нос и вынимает уже с содержимым носа. Потом он вытирает слизь, прилипшую к концам его фаланг, после чего смакует плод своих трудов.

— Так и есть! — подтвердил Леваду. — Ни прибавить ни убавить. Во всяком случае, пока не прибавить.

— И все же скука какая, — заметил Видаль, — обалдеть можно.

— Мухи мрут! — подтвердил Пижон.

— Хорошо бы сейчас на улицу! — бросил Леваду, и его глаза цвета жженого топаза затуманила скоротечная печаль.