Сколько у меня будет братьев?

Вечером, во время праздника по случаю рождения наследника Эр-Хон Га, министр попросил Бартенева ненадолго уединиться с ним. Они прошли в кабинет. Эр-Хон Га выглядел несколько смущенным, казалось, он не знал, с чего начать разговор.

— Мей Бартенев, — начал он наконец. — Вы знаете, что на Торне существует традиция ежегодного выбора типа внешности для детей?

— Да, я слышал об этом, — ответил Бартенев.

— И как вы к этому относитесь? — спросил министр.

Бартенев пожал плечами.

— На Земле такой традиции нет, но лично я не вижу в ней ничего плохого.

Бартенев заметил, что после этих слов напряжение, сковывавшее Эр-Хон Га заметно уменьшилось, министр даже улыбнулся.

— Очередной опрос населения состоится через три дня, а сегодня был закончен отбор кандидатур, типы внешности которых будут вынесены на референдум. Пять мужчин и пять женщин. Я не знаю, мей Бартенев, как вы к этому отнесетесь… — министр Га снова смущенно замялся. И вдруг выпалил: — Но в число пяти кандидатов попали и вы!

Бартенев был ошарашен. Он не считал себя уродом, но предположить, что его внешность станет эталоном для целой планеты, он, пожалуй, никогда бы не решился.

— Но я всего неделю на Торне, — попытался возразить он.

— Зато всю эту неделю вас только и показывали по всем каналам вещания. Во всех газетах ваши портреты были на первой полосе. Нестандартная внешность плюс популярность.

— Да, это я уже слышал, — обреченно кивнул головой Бартенев. — А кто остальные кандидаты?

— Два популярных артиста, спортсмен и телекомментатор.

— Куда же мне с ними тягаться, — несколько воспрял духом Бартенев. — Я обречен на поражение.

— Вы имеете право снять свою кандидатуру. Но я думаю, что ваше участие в конкурсе только упрочит доброжелательное отношение жителей Торна к землянам.

— Если я приму участие в конкурсе, мне предоставят право выбирать тип женщины наравне со всеми торнцами? — шутливо поинтересовался Бартенев.

— Без сомнения! — заверил его министр.

— Тогда я согласен!

«Что ж, — думал Бартенев. — Шансов победить у меня, конечно же, никаких нет, но оказаться в пятерке лучших — результат тоже неплохой».

Он окончательно перестал думать о предстоящем референдуме после того, как посмотрел на фотографии своих конкурентов. Для себя он решил, что имеет шанс обойти разве что только телекомментатора Ах-Том Ка, лицо которого, хотя и обладавшее идеальными формами, имело оттенок изрядной самоуверенности и некоторого презрения к окружающим. А может быть, Бартеневу это только показалось из-за слишком пухлой и немного оттопыренной нижней губы Ка.

Кандидатуры женщин ему не понравились совершенно: куколки с фарфоровыми лицами и глазами-блюдцами. Если четверо конкурентов Бартенева представляли собой четыре различных типа внешности мужчин Торна, то куколки отличались друг от друга только длиной и цветом волос да, может быть, еще количеством глупости в глазах.

В день референдума вся столица, впрочем, наверное, как и все другие города и населенные пункты Торна, была увешана портретами кандидатов на эталонную внешность будущего года. Куда ни кинь взгляд, отовсюду: из витрин магазинов, с крыш домов, из окон квартир, с обложек журналов в газетных ларьках, — буквально отовсюду улыбались белозубые и ясноглазые, веселые и жизнерадостные претенденты.

В большой зал Дворца Независимости, где изъявляли свою волю жители столицы, Бартенев пришел в сопровождении секретаря Аль-Кор Мо. Появление одного из кандидатов было встречено восторженными овациями всех присутствующих. Бартенев, смущенный столь пристальным вниманием к своей персоне, помахав приветственно рукой, попытался затеряться в толпе.

Кто-то крепко схватил его за локоть. Обернувшись, Бартенев увидел министра Эр-Хон Га.

— Добрый день, мей Бартенев! Вы уже проголосовали?

— Нет, я только что пришел.

— А я здесь с самого утра. Так сказать, общественный наблюдатель за проведением референдума.

— И как проходит референдум? — вежливо поинтересовался Бартенев.

— Великолепно! Почти семьдесят процентов населения уже сделали свой выбор.

Из-за спины министра появилась его жена.

— Ах, мей Бартенев, я уверена, что в столице победите именно вы! Я так сожалею, что наш мальчик родился слишком рано и не будет похож на вас!

— Благодарю вас, мейс. — Бартенев галантно поклонился и искоса, с извиняющейся улыбкой посмотрел на министра.

На Эр-Хон Га слова жены не произвели абсолютно никакого впечатления, он все так же приветливо улыбался Бартеневу.

«Вот и еще один плюс стандартизации внешности, — подумал Бартенев. — Муж уже не может предъявить жене обвинение в неверности на основании того, что ребенок на него не похож».

Эр-Хан Го подвел Бартенева к регистрационному столику, где он получил круглый пластиковый жетон. Бартенев опустил жетон в машину для голосования и нажал кнопку с номером 4 — блондинка, похожая на мышку из диснеевских мультфильмов.

Утром следующего дня Аль-Кор Мо ворвался в кабинет Бартенева без обычного стука в дверь.

— Мей Бартенев! Мей Бартенев! — кричал он, размахивая пачкой утренних газет. — Мы победили!

— Кто кого победил? — не понял Бартенев.