Сколько стоит жизнь хорошей девочки?

Сажал его ещё Катин отец, на которого осуждённый за кражи по 158 статье Уголовного кодекса Российской Федерации Пётр Плахотнюков нисколько обижен не был, по-философски виня только злой рок и свою плохую наследственность. Вся прошлая жизнь бывшего уголовника по кличке Плохой прошла по принципу фразы из знаменитой советской комедии: «Украл, выпил, в тюрьму». Задержался он на свободе только последние пару лет, умудряясь балансировать на грани закона и довольствуясь попрошайничеством и мелкими кражами.

Катя уже взялась за ручку подъездной двери, когда Петюня, успевший уйти на приличное расстояние, крикнул ей то, о чём забыл прежде:

– Катюха, а тебя человек один искал, спрашивал номер твоей квартиры. Серьёзный человек! Я сказал, в какой квартире ты живёшь. Таким, как он, не отказывают. Видел я таких у «хозяина». Так что скоро жди гостей!

Петюня отвернулся и быстро зашагал прочь в сторону двух таких же, как он, опухших личностей, поджидавших его на скамейке соседнего подъезда.

Удивлённая Катя, не успев расспросить Петюню о подробностях визита неизвестного гостя, не стала кричать на весь двор и, пожав плечами, зашла в подъезд.

Она решила не готовить себе ужин и обойтись бокалом красного вина с сыром.

Катя переоделась. Накинула на себя майку и натянула спортивные штаны. На ноги одела высокие фланелевые мягкие носки.

Включив телевизор и выбрав почти беззвучно какую-то мелодраму, она удобно устроилась на диване, поджав ноги. Поднос с бокалом вина и тарелкой с нарезанным кусочками пармезаном поставила перед собой. Отпив первый глоток красного терпкого напитка, Катя взяла смартфон и по WhatsApp набрала номер Галки – своей лучшей подруги, живущей с семьёй в Германии.

Поболтав минут пять о всяких глупостях, они распрощались и закончили разговор. Раньше они были очень близки с Галкой, часто встречались и делились друг с другом всеми своими радостями и горестями. Но после того как Галка с мужем и дочкой уехали на постоянное место жительство в Нойштадт, где мужу предложили хорошую и постоянную работу, их интересы стали расходиться, оставляя всё меньше тем для задушевных разговоров.

Галку, прожившую пару последних лет в Германии, по необъяснимой причине переклинило на политику, которая её раньше никак не интересовала. Абсолютно аполитичная Катя стала быстро уставать от телефонных разговоров с подругой, слушая её уже ставшие постоянными сетования на «антидемократический режим» в России. Катя не возражала, но удивлялась странной позиции «новоявленной немки», особенно помня, как та сама когда-то называла свою жизнь в России «жизнью в шоколаде». Знала, что семья Галки, после переезда в Германию, столкнулась с большими проблемами.

По словам подруги, её светлокожую и русую четырнадцатилетнюю дочь стало необходимым обязательно провожать и встречать из школы, поскольку в классе, состоящем на 80 процентов из выходцев из Турции, Албании и Африки, её всячески притесняли и даже иногда поколачивали. Муж метался между работой и школой, не имея никакой возможности дать отпор малолетним уродам, которые продолжали издеваться над дочерью без страха подвергнуться судебному преследованию в «демократической» Германии.

Катя понимала, конечно, что подруге, наверное, психологически легче хаять свою Родину, где она получила отличное образование, удачно вышла замуж и жила полноценной спокойной жизнью, чём объективно посмотреть на вещи и признать существующие проблемы в стране, которую сама выбрала для жизни.

Выпив второй бокал красного грузинского за здоровье мамы, Катя сделала телевизор погромче и постаралась вникнуть в сюжет идущей там мелодрамы.

В девятом часу вечера по ушам резанул неожиданный громкий звонок входной двери.

Вспомнив предупреждение пустомели Петюни, она, удивившись их правдивости, медленно подошла к двери. Не заглядывая в глазок и ничего не спрашивая, Катя открыла дверь.

На пороге двери стоял не знакомый ей человек, которого Катя хорошо разглядела в свете яркой лампочки лестничной площадки.

Высокий, широкоплечий, светловолосый мужчина средних лет. Он был одет в короткую кожаную куртку-пилот с бежевой меховой подкладкой и синие джинсы. На незнакомом ей лице нежданного гостя застыла улыбка, но само лицо это было мужественное, решительное, хорошо очерченное, с маленькими лучиками морщин под голубыми глазами и с ямочкой на подбородке. Небольшая горбинка на когда-то перебитом носу и шрам на правой щеке, идущий от уголка губ наверх, не портили его облик.

Гость держал в руках большой букет из красных роз и увесистый пакет из супермаркета.

– Здравствуй, Эка! Пустишь?

Голос у незнакомца был типичным баритоном, как определила для себя Катя, окончившая в своё время музыкальную школу по классу хорового пения.

Она широко открытыми от удивления глазами посмотрела на него и, не уходя с дверного просвета, спросила:

– Разве мы знакомы?

– Неужели я так изменился? Почему-то мне самому казалось, что нет. Может быть, это поможет тебе вспомнить?