Сколько стоит рекорд

Галя глядела на громкоголосых жизнерадостных автомобилистов с ненавистью. Будь ее воля, показала бы им колесо!

Лейтенант незаметно подмигнул ей. Мол, ничего, мы все это быстро…

Автомобилисты ушли, но, как назло, в дежурку тотчас ввалилась какая-то лохматая тетка.

— Вот, — плачущим голосом причитала она. — Муж! Линейкой…

И подсовывала лейтенанту, и Гале, и дежурному милиционеру свою голову, на которой вспух огромный, с грецкий орех, желвак.

— Муж! Это рази ж муж? Ирод это!

Лейтенант, не глядя на желвак, сухо сообщил адрес пункта, где освидетельствуют пострадавших, и косматая тетка скрылась.

1 час 10 минут.

— Товарищ дежурный по городу? Докладывает лейтенант Стеринский. Положение усложнилось. В поликлиниках никого нет, даже вахтеров. Наши стучали, звонили — без результата.

— Так. Что намерены предпринять?

— Буду действовать через постовых. Прикажу им обойти свои кварталы, поговорить с ночными дворниками. Нет ли жильцов с больным ребенком, по фамилии Медведев?

— Действуйте!

1 час 15 минут.

Время… Как быстро мчится время…

Лейтенант посадил у телефона уполномоченного угрозыска Илью Местера, высокого парня в кожанке. Он почему-то так и сидел в кожанке, хотя в дежурке было тепло.

— Звоните на все наши посты. Запишите: «Всем постовым милиционерам. Срочно. Обойти свой участок, опросить всех дежурных дворников. Найти больного ребенка, фамилия — Медведев или Медведева. Об исполнении немедленно доложить. Лейтенант Стеринский».

Местер писал. Медленно, аккуратно; буквы крупные и с наклоном, как у ребенка.

— Давайте я, — сказала Галя.

Местер повернулся к ней. Глаза у него были тяжелые.

— Сиди уж. Заварила кашу…

Галю словно хлестнули. Сжалась, побледнела.

— Товарищ Местер! — лейтенант неодобрительно покачал головой.

Местер хотел что-то сказать, но махнул рукой, подсел к аппарату и стал звонить.

— Постовой Рябушкин? Слушайте срочное распоряжение дежурного по отделу…

— Постовой Тринчук? Срочное распоряжение…

— Постовой Малинин? Слушайте…

А Галя сидела у стола.

«Так мне и надо… Так и надо… Заслужила…»

Потом чуть успокоилась, прикрыла глаза.

Вот сейчас на углу улицы, возле их аптеки, наверно, загудела сирена (Галя не раз из окна аптеки разглядывала ее: серебристый рожок, а под ним — такой же серебристый металлический ящик с красной полосой). Загудел рожок, постовой спешит к нему, открывает ящик, берет телефонную трубку:

— Постовой Рябушкин слушает!

«Медведев, Медведев, Медведев», — наверно, повторяет он про себя, чтобы запомнить накрепко.

— Есть. Будет исполнено!

И вот уже спешит он по тихим ночным улицам. От подворотни к подворотне. И тормошит заспанных дворников:

— Нет ли в вашем доме ребенка Медведева? Больного ребенка Медведева? Нет?

Идет дальше.

А сирены гудят на улицах. Гудят, зовут…

— Постовой Тринчук слушает…

— Постовой Малинин слушает…

— Постовой Азарян слушает…

«Вот, — думает Галя. — Как в кино. Как называется картина? А! «Если парни всей земли»! Там тоже сколько людей затормошилось. И тоже из-за лекарства. Только там все наоборот: рыбакам позарез нужно одно редкое лекарство. Срочно! А тут, — Галя горько качает головой, — тут наоборот. Надо срочно изъять лекарство. Там оно — спасение. Тут — гибель».

«Да, — думает Галя, — там все хорошо кончилось. Но то же кино… В кино-то всегда как по маслу…»

Галя вздыхает.

1 час 40 минут.

— Лейтенант Стеринский? Говорит дежурный по городу. Новости есть?

— Никак нет, товарищ майор. Сообщений от постовых еще не поступало.