Скипетр мага

Полыхают молнии, покрыв сияющей сетью вмиг почерневшие небеса. Накренившаяся «Тигрица» пытается уйти от флотилии кораблей с резными драконами на носах. Шансов уже нет... Конан, продолжая удерживать штурвал, обнял, одной рукой Белит. Злой ветер лишь разносил огонь по галере киммерийца. Очередная молния, ярко сверкнувшая в небе, осветила нос первого дракара, на котором, широко расставив ноги, стоял Атли. Могучий ванир, продолжал все так же глумливо усмехаться. То, что исход сражения предрешен, не вызывало сомнений. От чувства бессилия Конан заскрипел зубами. Неожиданно лицо Атли искажает гримаса ненависти, и он превратился в злобную тварь с алыми глазами...

Солнце начало заходить, небо прорезали темные тени коршунов, наблюдающих за добычей. Наконец один из них решился и спикировал вниз, разорвав при этом щеку киммерийца. Тот лишь зло рыкнул и вцепился зубами птице в горло. Коршун отчаянно забил крыльями, но вырваться не смог. Вскоре клекот перешел в хрип, и птица замертво рухнула вниз, к подножью креста, возле которого стояли две женщины — проклятая ведьма Саломея и коленопреклоненная Тарамис, законная наследница Хаурана. Конан, попытался разглядеть надменного шемита Констанциуса. Но вместо него вновь увидел Атли. А за его спиной, вместо бесконечных песков, кружилась вьюга, которая вскоре должна была объять весь мир. Припорошенные снегом брови ванира были сурово сведены, однако он продолжал улыбаться. Но в этой улыбке, не было ни капли тепла...

Приморская крепость пылала, а на ее стенах шел бой. Сотни ванирских дракаров, вперемешку с туранскими кораблями, наконец-то атаковали оплот Красного братства, возглавленный Конаном. Тысячи воинов высаживались на берег, грозя мгновенно смять обессиленных защитников. Конан рубил направо и налево, но его просто задавили числом. Гора мертвых и живых тел не позволила больше действовать мечом. На ногах и руках киммерийца защелкнулись стальные браслеты. Когда Конан поднял заплывшие глаза, то увидел Атли. Восседающего на его троне...

* * *

Видения и образы замелькали одно быстрее другого, и у киммерийца от их обилия закружилась голова.

Бескрайние пустыни сменяли отвесные горные пики; южные джунгли и северные чащобы, — морские просторы. Но везде, где бы он ни оказался, Конан терпел поражение от одного и того же человека. Атли, Атли, Атли. Везде и всюду вздымалась его огромная секира...