Скиннер

Оставшийся в живых самец, чудом не ставший добычей одного из глубоководных хищников, инстинктивно попытался спрятаться на отмели, где, как ему казалось, он мог, не опасаясь нападения подобных тварей, спокойно переварить раздувавшее живот мясо турбула. Именно из-за этого обильного ужина в пронизывающих все тело моллюска кровеносных сосудах возникло избыточное давление, прижавшее одну вену к острой кромке расколотого панциря. В этом не было бы ничего страшного, останься моллюск на глубине, но падение наружного давления по мере подъема моллюска к поверхности вызвало расширение вены и ее трение об острую кромку. Вена лопнула как раз в тот момент, когда моллюск появился на поверхности рядом с небольшим атоллом. Сама рана не представляла никакой опасности для моллюска и могла бы затянуться в течение нескольких дней, если бы вытекавшая из вены кровь не привлекла внимание обитавшего поблизости молли-карпа. Почувствовав движение воды и ощутив запах хищника, который не мог вызвать ничего, кроме ужаса и отчаяния, глистер попытался уплыть в открытое море, но ему явно мешал раздувшийся от мяса живот. Миновав склон впадины, глистер почувствовал нечто вроде облегчения, полагая, что живший на отмели молли-карп не станет его преследовать так далеко, и ударил хвостом, намереваясь уйти на глубину. Хвост почему-то отказывался повиноваться, а тело помимо его воли стало перемещаться вверх и вниз. Перебирая в панике плоскими ножками, он почувствовал, что поднимается над водой. Карп подбросил его высоко в воздух, и в самый последний момент своей жизни моллюск увидел широко раскрытую пасть там, где надеялся увидеть море.

Подросток Врелл принял скрежет челюстей Эбулана за признак голода и едва не сломал ноги, пока нес отцу подгнивший до нужной степени кусок человеческого мяса. Включив антигравитационный двигатель, Эбулан прижал подростка к покрытой плесенью каменной стене.

– Взрослый прадор инициирует и манипулирует. Чем не занимается взрослый прадор? – зловещим голосом спросил он.

– Взрослый прадор избегает физического вмешательства, отец, – ответил Врелл.

Эбулан еще раз ударил сына об стену, расколов панцирь в качестве напоминания, потом отошел, давая ему возможность сбежать. Когда подросток удалился, Эбулан получил доступ к модулю раба и стал наблюдать за происходящим на судне глазами человеческой оболочки. Приллы повсюду, вода, заливающая трюм судна через пробоину, крики и выстрелы. Тупые люди!

Все было так просто – послать Фриск на поиски Кича, сообщить о том, что она появилась на планете, при помощи фальсифицированных эонидов разрушить нервные связи мозга с украденным ею телом, чтобы оно работало менее эффективно. Он полагал, что ее быстро схватят и будет созван совет. В этом случае все Старые капитаны, а также Фриск и Кич соберутся в одном месте. Там же окажется и многоцелевой прадорский двигатель на антиматерии с небольшим количеством двухмерной взрывчатки. Эбулан заскрежетал челюстями и немедленно послал четверых наиболее хорошо вооруженных «болванов» к шаттлу.

Потом он снова вызвал Врелла. Подросток боком вошел в комнату и прижался к стене, дрожа от страха и ожидая приказаний.

– Для нас еще не все потеряно. В некоторой степени нам сопутствует то, что люди называют удачей. Совет уже созван, значит, следует обязательно доставить двигатель к месту назначения.

– Отец… а что будет с Фриск?