Скифия против Запада

Показательно, что легенда о «литовском» Палемоне выводит нас на легенду о Прусе – предке Рюрика. Гомеровский Пилемен, вождь енетов, выступал на стороне троянцев, но троянским героем был и вождь дарданов Эней, от которого – через Пруса, брата Августа, – вели свой род Рюриковичи. Как видим, все дороги вновь ведут нас в Приднепровье – в землю борисфенитов-паралатовсколотов. А ведь прусская тема теснейшим образом связана с родом Романовых, который взошел на русский престол в 17 в. На это указывают данные многих источников, которые и проанализировал В. Карпец в своем исследовании «От Кобылы до Вейдевута. Баснословие и родословие» («Русь, которая правила миром»). Так, в Родословии инока Ювеналия (18 в.) читаем: «А иные писатели повествуют, что РОД РОМАНОВЫХ происходит от первого Короля Прускаго ВЕДЕВАТА или ВЕЙДЕВУТА, бывшего с 305 по 378 год по Рождестве ХРИСТОВЕ, и продолжался через девять степеней до Князя ГЛАНДАЛА, почитаемого братом Прускаго Князя, пришедшаго в Россию в исходе ХIII столетия и принявшего Святое Крещение в 1287 году, в коем дано ему имя ИОАНН, а у него был сын АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ, прозванный КОБЫЛА и так далее». Пятый сын Кобылы боярин Федор Кошка, собственно говоря, и стал родоначальником Романовых. При этом надо особо подчеркнуть, что словом «прус» в старославянском языке обозначалась кобыла, а среди самих прусов было чрезвычайно развито коневодство. (Необходимо заметить, что коневодство было одним из основных занятий малоазийских и италийских венетов.)

Подтверждение данным Ювеналия находят в рукописи из архива графов Шереметевых (№ 657), которая имеет следующее надписание: «Сия книга глаголемая, собранная из разных летописцев и подлинных разрядных родословцев о потомках Прусского и Оленского короля Ведевита от четвертого сына его Недрона, от потомственного его наследника Андрея Ивановича Камбилы, глаголемаго Гляндуса, происшедших от него нижеобъявленных в сей истории влекущихся родов, которую тщанием конфиромовал Геролтмейстер, ближний стольник Степан Андреевич Колычев, как был в управлении указом Его Императорского Величества у Геролтмейстерских дел, в 722 году. А сия книга дому капитана Ивана Иванова сына Колычева». Повествование Колычева начинается с рассказа о прусском короле Брутено, который отдал свое княжество брату Вейдевуту, а сам стал верховным князем в городе Романове, иначе называемом Ромовой. Там, по преданию, рос огромный вечнозеленый дуб. В конце своих дней Вейдевут разделил Прусскую землю между двенадцатью сыновьями, одним из которых был Недрон, получивший удел на берегу реки Прегеля. Его далекий потомок, князь Димвон, вступил в ожесточенное противостояние с Орденом меченосцев, которое окончилось разгромом пруссов. И уже сын Димвона, князь Русинген, вынужденно принял крещение от католиков – вместе со своим братом Камбилою, иначе называвшимся Гландой или Гландусом. Последний вскоре бежал во Псков, где и перешел в Православие.

И совсем уже интересную информацию сообщает о Вейдевуте Б. Компенгаузен, автор «Генеалогическо-хронологической истории Пресветлейшего Дома Романовых и коренного рода их предков» (издана в Лейпциге, в 1805 году). Согласно ему, сей прусский правитель является родственником нашему Рюрику. А в сборнике старинных литовских исторических писем «Ниедришу Вейдевут» прусский вождь гостит на славянском острове Рюген (Руян) у скандинавского бога Одина. Что ж, и сами скандинавы выводили Одина откуда-то из земель восточнее Дона (Танаксвиля), причем в районе этой реки жили ваны-венеды. Кроме того, Компенгаузен рассказывает о том, что Вейдевут отказался от царствования, став верховным жрецом, как и Прутено. И здесь мы видим одно из проявлений архетипа царя-священника (князя-жреца). И можно предположить, что древнейшие славяне (лужичане) в свое время были приглашены балтами, у которых произошел упадок сакрального начала (выразившийся в вышеупомянутом отношении к янтарю).