Скифия против Запада

Если с Египта отсчитывается история, то античность ставится в центр истории Древнего мира. Античные цивилизации считаются некоей вершиной, до которой сумели взобраться древние. Взобраться – с тем чтобы в дальнейшем покорить еще одну вершину и создать европейскую (романо-германскую) цивилизацию – самую прекрасную и передовую. Именно от античности ведет свою родословную нынешний Запад, что, кстати, вполне логично. Другое дело – насколько прекрасным и передовым был античный мир? Уж не таким ли, каким был и есть Запад, нагромоздивший горы лжи и проливший море крови? Этот вопрос будет еще затронут, пока же придется подметить нечто уже совсем абсурдное – антикоцентризмом увлекаемся и мы, русские. Причем если «эллинолюбивые» западники отказывают «русским варварам» в том, чтобы считаться наследниками «демократической Греции», то славянофилы частенько рассуждают о Третьем Риме, выводя некую государственно-политическую преемственность от Византии, а следовательно, и от Римской империи. И это считается примером гордости – дескать, вот у кого учились! Спора нет, какое-то влияние имело место, но переоценивать его не стоит. И русская монархия очень сильно отличалась как от византийской, так и от римской. Вот что действительно было единым у Рима, Византии и Руси, так это вера – Православие. Но только вот под «первым Римом» русская традиция понимала вовсе не Римскую империю – как сие делают и западники, и славянофилы.

По этому заблуждению в свое время очень неслабо прошелся В.В. Кожинов: «А ведь в сочинениях старца Филофея, во-первых, с полной ясностью утверждается, что речь идет именно и только о христианском Риме – о Риме апостола Петра, а не Юлия Цезаря или Августа Октавиана. Это неоспоримо явствует уже из датировки начала того Первого Рима, о котором говорит Филофей. Одно из его посланий было написано в 1527 году, и в нем утверждалось, что Первый Рим начал свою историю 1505 лет назад, то есть тогда, когда, по мысли Филофея, была создана христианская Церковь, а ведь возникновение «языческого Рима» произошло почти на 800 лет ранее! Во-вторых, речь идет у Филофея не о государственном значении Первого, Второго и Третьего Рима, а о совершающемся в рамках этих государств духовном бытии. Он писал о первом Риме: «Аще убо великого Рима стены и столпове и трекровные полаты не пленены, но душа их от диавола пленены». А конец Второго Рима – Византии – старец Филофей видел не в захвате его в 1453 году турками, но в состоявшемся в 1438–1439 годах Флорентийском соборе, на котором византийцы выступили как «еретицы, своею волею отпадите от православныя веры христианьския». Только на Руси, убежден Филофей, осталось истинное Христианство, и в послании к великому князю Василию III он призывает: «Подобает тебе, царю, сие деръжати со страхом Божиим»… То есть высшая задача государства – «удержать» в целости православную – Святую – Русь… А размышления Филофея о «падении» Первого и Второго Рима призваны были показать ту роковую опасность, которая грозит русскому Православию» («История Руси и русского слова»).