Сходняк

Дискредитируя Игнатова, мы косвенным образом дискредитируем и их. А бросая тень на них, мы оттираем их от кормушки, на которую они уж нацелили клювы. Это нам и надо. Они нас обошли на повороте — назначили преемником своего. Ладно, хрен с ними. Но мы испортим им песню — это наша задача номер один. Преемник-то пока осматривается, вот к нему и надо рассадить наших, а чужих выдавить. Это же арифметика власти, Михаил Фаддеич! — Сапрыкин так разволновался, что даже снял пиджак и бросил его на спинку кресла. — Второе. Пять миллиардов вас смущают, говорите. А помните, как говорил старик Геббельс: чем фантастичнее ложь, тем скорее в нее поверят. Кто будет проверять, сколько украл Игнатов — пять миллионов или пять миллиардов. Чем внушительнее цифра, тем она правдоподобнее.

Ну а Белиз… Чем дальше от реального места, где зарыт наш клад, тем меньше вероятность, что его найдут. Деньги в Андорре, на номерном счету. Чтобы их оттуда выковырять, надо предпринять целый ряд определенных действий. Это ведь по щучьему велению не получится.

— Ну и кто же будет выковыривать? — с сомнением спросил отставной генерал Юдин.

— Коля, — коротко отрапортовал Сапрыкин. — Колю помните? Он спец по этим делам.

Морщинистое лицо старика просияло:

— Коля? Это тот, который в девяносто первом счетами международного отдела ЦК занимался?

— Он самый! — довольно кивнул Сапрыкин. — Деньги партии…

Тут лицо Юдина помрачнело:

— Тогда там человек покончил с собой. Из окна выбросился…

Сапрыкин развел руками:

— Ну что поделаешь, Михаил Фаддеич. Серьезные дела требуют серьезного подхода. Его ведь предупреждали, товарища Кручинина: не подписывай ничего, не раздавай… А он, сука, кредитов надавал всем друзьям-родственникам, а потом мы пришли и потребовали отчета. Ну и… Это был его личный выбор. Никто его к балконным перилам не волок…

Старик поднялся и хмуро покачал седой головой:

— Да, вы, ребята, все лихие. Ни перед чем не остановитесь. Я так иногда думаю: если что, то и мне придется себе из наградного ТТ пулю в лоб пускать.

Подойдя к Юдину вплотную и положив руку ему на плечо, Александр Иванович тихо, с расстановкой произнес:

— Так не надо самодеятельности, Михаил Фаддеич и все пойдет своим чередом. Надо все делать по правилам. Как наш большой сход в Жуковке порешил, так и должно быть. А то ни Андорры, ни миллиардов не будет. А будет только сосновый ящик и духовой оркестр в актовом зале на Лубянке…

Глава 27

— Я ухожу в отставку! — печально-торжественным, ровным голосом произнес президент, поправив очки.

За столом воцарилось гробовое молчание. Все с изумленным недоверием уставились на телеэкран.

— Не может быть! — тихо выдохнул Витюша. — Этого просто не может быть!

— А я что говорил! — с ядовитым сарказмом возразил Сапрыкин. У него был ликующий вид. Он вообще весь сегодняшний вечер держался так, будто знал только одному ему ведомую государственную тайну, многозначительно подмигивая своим гостям. — Тихо! Дальше слушайте!

Он пригласил сегодня отметить наступление Нового, 2000 года весь свой ближний круг — Петю Буркова, Витюшу Самохина и двух отставных кагэбэшных генералов — Михаила Фаддеевича Юдина и Анатолия Игнатьевича Черемина, внесших немалую лепту в ту хитроумную политическую операцию, которую задумал и разыграл Александр Иванович в последние три месяца уходящего года. Первая часть задуманной «рокировочки» успешно состоялась:старого,больного президента-властолюбца заставили-таки уйти подобру-поздорову.

В сложную многоходовую комбинацию были задействованы десятки сильных игроков, которые, впрочем, даже не подозревали о своем участии в этом политическом проекте: крупные российские и иностранные бизнесмены и банкиры, депутаты Госдумы, генералы-силовики популярные журналисты и даже криминальные авторитеты. Все выполняли свою, заранее определенную им конкретную задачу, на конкретном участке, не понимая существующей между всеми ними тесной взаимосвязи: кто-то создавал полезный политический контекст, кто-то лоббировал нужных кандидатов кто-то отстегивал бабки, а кто-то и нажимал на спусковой крючок…

Собравшиеся за праздничным столом, с аппетитом закусив, уже проводили старый год и пожелали друг другу забыть как страшный сон все, что происходило в последнее время в стране.

Для всех известие об уходе президента в отставку прозвучало как гром среди ясного неба, и только Алик Сапрыкин довольно улыбался, как сытый кот, наслаждаясь произведенным на его гостей эффектом, — точно это не «Дед», а он сам объявил на всю страну о внезапной смене политической «конфигурации».

Но уже через несколько минут, через несколько абзацев новогоднего обращения президента к народу, настроение хозяина роскошной дачи в поселке Жуковка-5 резко изменилось. Побледнев, Алик вскочил со стула.

— Как же так! Как же так… Я ничего не понимаю! Почему? Мы же обо всем договорились! — Он налил в свою рюмку водки и залпом выпил. — Мы же договорились!

— О чем?! — мрачно пророкотал Петр Петрович. — Об этом дзюдоисте?

— Да о каком дзюдоисте! — завопил Сапрыкин. — тот преемник всех нас замочит! Вы его не знаете!