Схаас

…Истер, конечно, солгала. Во всяком случае, она была уверена, что лжет. В самом деле, можно ли представить себе, чтобы ведьма, замыслившая дерзкий план покорения Первозданной Силы, пообещала исполнять прихоти грубого, тупого разбойника? Ну уж нет, только в том случае, если его прихоти будут соответствовать ее желаниям.

— Надо было прихватить еще людей, — пропыхтел Длинный Лук, перекатывая второй блок.

— Никто, кроме тебя, не выдержит испытаний этого похода. Нет, разверни камень острым углом внутрь.

— Ты здесь уже бывала? Ты как будто хорошо знаешь эти Врата.

— Нет, что ты. Я никогда не видела их. И никто из ныне живущих. Только старухе доводилось тут бывать, в тот день, когда Врата были отворены в последний раз, а потом запечатаны.

— Так почему же ты говоришь: никто из живущих? Или старуха уже померла?

— Померла, — сухо ответила Истер.

— Туда ей и дорога, страхолюдине. И что с Вратами?

— Этого не объяснить, — помедлив, ответила Истер. — Я видела их в снах, но в этих снах было больше яви, чем в самой жизни. Это было, еще когда я, всеми брошенная изгнанница, бродила вокруг Драконовой горы и сходила с ума от счастья, даруемого Первозданной Силой. Давным-давно здесь жили не только люди… Я не знаю — или не помню, — кто построил Врата, но они вели из нашего мира в другой, а может быть, в тысячи других миров. Ты не понимаешь? — с неожиданной для себя лаской сказала Истер, перехватив недоуменный взгляд Лука. — В те времена Небеса и Преисподняя были ближе к нашему миру, но это еще не все миры во Вселенной. Есть и другие… А впрочем, зачем тебе это знать? Важно сейчас другое. Слушай же. В стародавние времена Свет и Тьма сражались на земле в открытую. Эта война касалась не только людей, но и духов, населявших землю, воздух, леса. Тьма выплеснула полчища орков, а Свет ощетинился мечами эльфов. Величайшим воином той эпохи был эльф Ангир, он сумел опрокинуть орков и почти полностью истребил. Здесь, около этих Врат, находился последний оплот последнего орочьего клана. Орки открыли Врата в один из отдаленных уголков иномира — можно сказать, в укромное местечко в преисподней. Они рассчитывали там отсидеться и набраться сил. Однако Ангир, изгнав их с земли, повелел разрушить Врата. В то время его мощь была достаточно велика для подобного деяния. И орки навсегда остались там, по ту сторону Врат.

— В аду? — хрипло спросил Длинный Лук.

— В его закутке, — усмехнулась Истер. — В таком глухом закутке, что сам сатана туда не заходит. Так Свет победил на земле, но хваленое Добро быстро обернулось ужасом. Всюду искореняя врагов, Ангир из героя превратился в кровавое чудовище, его зверства превзошли жестокость орков. Были новые войны… Они кончились тем, что эльфы тоже решили уйти. Они отстроили Врата заново, но с таким расчетом, чтобы те сами разрушились впоследствии. Так и произошло. Однако же, зная их тайну, можно восстановить их — пусть и не во всей прежней мощи, пусть только как калитку. И мне эта тайна известна. Сама земля нашептала ее мне, навеяла в ночных грезах, ибо эта земля полюбила меня. Она зовет меня на царство.

Длинный Лук глядел во все глаза. Никогда еще Истер не представала перед ним в таком облике: безумная тень неземного владычества, непостижимая и нестерпимо желанная — такой он видел ее теперь.

— Ну а бред сумасшедшей старухи подсказал мне кое-что насчет ключа. И времени у нас мало, — спускаясь из заоблачных вершин, вздохнула юная ведьма. Глазами она указывала на камень, который Длинный Лук поднял, а положить на нужное место забыл.

— Ах да, — спохватился вождь Зеленой Вольницы. — Так?

— Левее. Еще немного… Да, угадал. Видишь эти обломки? Раньше они были гранитными столбами, обращенными к сторонам света, и накапливали в себе Первозданную Силу, чтобы знающий человек мог обратить ее в ключ к Вратам. Я же ограничусь четырьмя парами камней. Больше не потребуется… Гора близко, и мне хватит веяния Первозданной Силы, что доносится до этого места. А главное — Врата вспомнят своего покорителя. Лишь бы успеть к тому времени, когда приоткроется Око Заката…

— Это еще что?

— Увидишь, — пообещала Истер таким голосом, что по спине Лука побежали мурашки. Впрочем, не столько от страха, сколько… от восторга, что ли?

Он успел — времени оставалось еще с лихвой. Глуповато улыбнулся, когда Истер сказал, что он отличный каменщик, и по ее просьбе покинул круг.

— Примерь доспех, привыкни к нему, теперь самое время.