Скептик

— Нет, я помогу следствию, если этого требует, мой гражданский долг. Но только если вы действительно, обеспечите мне надлежащую безопасность.

— Ну, вот и хорошо. А говорили, ничего не боитесь. Поедете сейчас с нами. Мы попробуем дождаться Яру у неё дома. Вот только подпишитесь здесь.

— А что это?

— Это акт о неразглашении сведений и конфиденциальной информации, полученных в результате общения с нами и всех произошедших совместно с вами событий. Проще говоря, вы ничего не видели и не слышали. Кто бы что ни спросил. В том числе и об этой беседе, которая произошла у нас сейчас с вами. И берете на себя ответственность, за разглашение доверенных вам тайн. — я прочёл, не нашёл подводных камней в простом и лаконичном тексте. Поставил закорючку.

Глядя на Никона, я сделал про себя вывод, что он не здоров в психическом плане и тщательно это скрывает от меня, коллег и наверно от самого себя тоже. Я бы посоветовал ему обследоваться, если бы он был, например, просто мой друг. И это не понесло для меня, никаких негативных последствий. Тем более дело касалось не только меня, но и непосредственно Яры. Я не был сильно обеспокоен, но волнение во мне росло с каждым часом. Я просидел ещё минут двадцать на стуле. Дожидаясь, пока они соберутся. Затем меня поманил рукой француз, на выход. Я скорчил лицо безмятежности и отстранённости, чтобы он не подумал, что я его уже, когда нибудь видел. Где-то в лесу, вчера и видел, как он героически сражался с пнём. Теперь он вообще не расставался с дробовиком, и он всегда висел у него за спиной. Тогда как остальные оставались при пистолетах.

Глава 16: В доме

Вся наша чесная компания подъехала к дому Яры. Солнце пропало и стало даже прохладно. Лично я знал, что она сюда не придёт сегодня, и уж точно завтра и послезавтра. Но этого не знали мои новые сопровождающие. Но словно догадываясь, они оставили машины прямо перед входом. Цель визита так и осталась для меня непонятой. Но вопросов я не задавал. Может она сюда вообще не придёт никогда. Этого не знал никто. Цель моих мытарств вместе с ними, стала ясна по ходу дела. Никон спрашивал меня, где она спит, что у неё, где лежит, где она готовит и где хранит заготовленные растения.

Особенно с пристрастием он спрашивал, есть ли у неё где тайники. Я совершенно честно разводил руки и говорил, что не имею ни малейшего понятия. Подаренной ей мною шкатулки, нигде не было видно и у меня было светло на душе, что её то они забрать не смогут. Если уже не забрали. Но это врядли. Никон спрашивал обо всём. Даже о пустяках, будто сам занимался, подобными сборами трав и ему было интересно перенять некоторые для себя моменты. Понятное дело ничего криминального в доме не нашли. Как бы тщательно он не обыскивался. А судя по бардаку, обыскивался он довольно часто и со вкусом. Словно здесь живет не одна девушка, а организованная вооружённая банда. Мне всё это надоело уже через полчаса, и я со скучающим видом уселся в кресло. На небо набежали дождевые тучи, и в доме стало темновато. Света никто не включил.

— В гости то к ней кто заходит? — спросил Никон, рассматривая книги в стопке на полу.

— Дети окрестные, она им куклы делает, игрушки.

— А вы давно знакомы? — вернее он пытался, найти что то между страниц, но пока ничего не находил.

— Вторую неделю. — я заметил как за бойцом в углу, начала шевелится штора.

— Она рассказывала тебе, почему живет одна?

— Нет. Об этом я не интересовался. — нагло врал я, не понимая, зачем Яра спряталась за штору и как долго она здесь находится.

Никон поймал мой взгляд и посмотрел туда же. Боец нахмурил брови.

— Простите, это у вас нож «Эльф», изготовленный специально для ГРУ? — придумал я отмазку.

Кажется, сработала. Он посмотрел на грудь, достал. Травлёный клинок с широкими зазубринами на обухе показался в его руке.

— Он самый. — клинок с щелчком встал в ножны. — Интересуешься?

— Немного, красивая вещь.

— По непроверенной легенде её мать живёт в Красноярске. — продолжил Никон, переводя внимание вновь на меня. — Мы эту легенду проверили, не живёт там никакая её мать. Последний раз её видели в этой деревне. Десять лет назад. Когда она уезжала с Ярой. Больше никто её, нигде, никогда не видел. Документального подтверждения, что Яра была сама в Красноярске, тоже никакого нет. Такого не бывает. В наше время жить в городе и не засветиться нигде, почти невозможно. Для этого давным давно и был придуман паспортный контроль. А это значит, она там не была и где её мать тоже неизвестно.

Я внимательно слушал Никона, а штора то шевелилась, то нет. Шевеления, наконец, стали происходить под самым потолком. Я не мог взять в голову, как Яра достала до туда, и зачем она это делает. И что за безумные знаки она пытается мне сейчас подать. Вдруг из-за шторы показалась сухая кисть. Её бледно зелёный цвет и размер, больше моей раза в три, прямо говорил о том, что это точно не Яра.

— Так могли в другом месте жить. — сказал я и будто проглотил кубик льда, который застрял у меня в горле.