Скептик

Оставаться наедине со жмуриком, изъеденным дикими животными я совершенно не хотел, но Михаил настойчиво не хотел меня брать с собой. В итоге, я спрятался неподалёку в кустах папоротника и когда, через двадцать минут он вернулся, вышел к нему. Мы перевезли покусанное тело, на прямо противоположный край деревни. Оставили вдоль второй, популярной дороги на Косолапинцево. Он довез меня до соседней улицы с площадью, где проходило гуляние и поехал, по служебным делам. Я же вернулся на площадь. Отыскать Олю не составило никакого труда. Она нашла своих подруг и устроилась с ними под беседкой, с соломенной крышей от солнца. Они попивали там чай. Мне было неловко появляться так же внезапно, как пропал. Решил объясниться с ней вечером. Вернулся в заведение с уличной кухней и с большим удовольствием заказал потрясающие пироги прямо из печи.

Песни и пляски тянулись и после обеда. Оля говорила, что гуляние будет идти до вечера. Меня это стало порядком утомлять, и я ушёл. Решил отправиться к Яре, а там будь, что будет. Пошёл наугад, её может и не быть дома. Тем не менее, она как раз выходила из калитки, когда я приблизился. С собой лишь небольшая заплечная сумка, значит за редкими травами.

— Привет Яра. Можно я сегодня с тобой, мне совершенно нечего делать.

— Пошли, рада тебя видеть. Что уже нагулялся на дне деревни?

— Да как то да. — ответил я, вспоминая незапланированную встречу с Михаилом. — Хочется покоя теперь и тишины.

— Это ты вовремя подоспел. Я как раз в лес собралась. Там и покой и тишина, всё, что нужно для утомлённого человека.

Я несколько раз обернулся, как бы случайно и заметил, как сначала в далеке за нами шёл, сначала один человек. Потом когда мы подходили к лесу, шёл другой. Легко может статься, что у меня развилась мания преследования. Только не сама собой. Её ростки, мне привил Михаил. МЫ углубились немного. Яра стала искать и собирать, одной ей известные травы. Я ходил рядом. Часто отставал, садился на пеньки, упавшие деревья и наслаждался аккомпанементом десятка птиц. С той стороны, откуда мы пришли, я заметил человека. Он шёл в нашу сторону, а потом как бы случайно сменил направление. Я приблизился к своей рыжей лисичке в серо-зелёном платье.

— Яра, не подумай что я псих, но у меня впечатление, что за нами следят.

— Да я заметила. Ты когда ко мне шёл ещё, я заподозрила.

— Хорошую слежку обнаружить невозможно. — я замолчал и додумал мысль. — Если она не ведётся специально, чтобы произвести определённый эффект.

— Ладно разведчик мой любимый, пошли уже. — она потащила меня за руку вглубь леса, наверно здесь уже всё собрала.

Я заметил уже двух преследователей. Потом трех. Мы зашли в самые дебри леса. Они кажется, совсем не скрывались. Она велела мне держаться её. Если я правильно понял, она делала дугу, чтобы сбить преследователей с толку. Грамотная лисица, знает толк в запутывании следов. Нам повезло и на нашем пути, оказался неглубокий овражек. Хотя как сказать «повезло», она то местная. Мы не стали идти по нему, а перебрались на другую сторону. Быстро побежали вдоль него, прикрываясь естественным приподнятым его краем, плотно заросшим маленькими елками. Овраг закруглялся и мы, продолжая движение по часовой стрелке, вскоре затерялись в орешнике. Присели, стали ждать. Так вышло, что мы заметили ещё одного, четвёртого преследователя. Он стоял у большого кряжистого пня и держал в руках пистолет-шокер. Видел я как то в действии эти штуковины. Приятного мало, жертва скрючивается, до состояния мумии. Трясётся, лежит на полу и не может ничего сделать, потому что парализована. Если жертва сильная духом и крепкая здоровьем, то иногда даже кричит, истошно так, от боли. Если слабая, просто вырубается. Главное чтобы сердце не было слабым, а то хороший разряд может стать для него последним.

Яра пригнула мою любопытную голову, а сама стала оглядываться, куда бы нам лучше уйти. Так вот ведь проблема, в этом месте лес, как назло не густой. Заметит, погонится. У него шикнула рация на плече, и он что-то стал говорить в гарнитуру. До меня долетели обрывки фраз: «в лесу, двое, объект, загоняем, принял, отбой». Вдруг, со стороны караулящего в засаде ловца, с продвинутым шокером, донесся приглушённый, деревянный хруст. Я с любопытством выглянул снизу, сквозь траву, чтобы среди неё, не было заметно моего лица.

Старый засохший, наполовину сгнивший пень оживал на глазах. Кряхтя и скрипя деревянными жилами, он словно поднимался из земли на корнях. Ловец отошёл от него на безопасное расстояние. Убрал шокер и достал воронёный пистолет. Высоко поднявшись, пень застыл, как скульптура постимпрессиониста. Ловец, хотел положить руку на гарнитуру, чтобы что-то сказать. Внезапно, пень реактивно ожил и схватил его длинными корнями. Он сжал его так сильно, что тот не успел даже ничего выкрикнуть. Корни стягивали его со всех сторон, а пень продолжал усиливать хватку. Послышался только сдавленный сип и хруст рёбер.

От ужаса, у меня встали на голове волосы, я не мог отвести взгляд от страшной и мучительной смерти неизвестного мне человека.