Скелет в шкафу

– Нет, нет, что ты! – смутилась Лиза. Ей стало неудобно оттого, что она как будто напросилась на подарок, любуясь своим и его отражениями в зеркалах.

Алексей же упрямо спрашивал у продавца «How much does it cost?»[6]

Лиза от смущения вся прямо светилась розовым светом. Она завопила:

– Никаких хау мачей! Пошли отсюда!!! – и вытащила Алексея из зеркальной галереи, чем немало насмешила продавца-итальянца. Глядя на то, как он хохочет, парочка тоже рассмеялась и отправилась дальше, за новыми впечатлениями.

– Теперь, мы просто обязаны посетить Венецианскую биеннале![7] – сообщила искусствовед Раневская строгим тоном, так, словно кто-то с ней собирался спорить.

– Это угроза?! – весело спросил Поташев, чье настроение невозможно было ничем усерьезнить.

И они снова отправились на пристань, где удачно попали на вапоретто, который их отвез в район Кастелло: там располагались сады Джардини, в которых в нечетные года проходит знаменитая Венецианская биеннале. В садах Джардини стоял густой аромат цветущих олеандров и отцветающих магнолий, можжевельника и пиний, итальянских сосен, чья изысканная красота радовала глаз. Воздух был настольно напоен букетом чудесных запахов, что хотелось наливать его во флаконы и везти домой, как редкую достопримечательность. Здесь, под сенью пиний, расположилось множество павильонов, представляющих искусство разных стран. Был будний день, и посетителей собралось немного. Поэтому аллеи сада были полупусты, скамейки свободны, и, судя по всему, павильоны тоже ждали: ну когда же придут долгожданные ценители современного искусства!

Архитектор не спешил войти в ворота выставки. Он уселся на скамью и похлопал рукой по деревянной поверхности рядом с собой.

– Я не устала! – улыбнулась Лиза и сделала шаг в сторону входа.

– Ты не устала, но ты хочешь надышаться этим дивным запахом. Чувствуешь? Здесь аромат цветов смешивается с запахом моря. Наслаждайся! Актуальное искусство от нас не убежит!

– А и вправду, не убежит! – Она втянула ноздрями фимиам садов Джардини и закрыла глаза.

Поташев стремительно обнял ее и поцеловал. Она не отпрянула, не стала изображать оскорбленную невинность. А ответила на его поцелуй. Он взял ее руку в свою. Молча они посидели какое-то время. Затем он сказал:

– Теперь я готов на все, даже на современное искусство!

Пока они шли по аллее к ближайшему павильону, Раневская выступала в качестве гида:

– Считается, что Венецианская биеннале – это одно из главных событий культурной жизни Венеции.

– Не думаю. Я думаю, что одно из главных событий культурной жизни Венеции – это сама Венеция. – Он сказал это легко, с улыбкой, и ей понравилось, что у него было именно такое представление о городе, в котором им посчастливилось встретиться.

– Тебе интересно услышать историю этого места? – продолжала девушка.

– В твоем исполнении мне все интересно. Даже если бы ты читала телефонную книгу, мне все равно было бы интересно!

Она сжала его ладонь. Зарделась, как юная девица, и ему это очень понравилось.

– Так вот. Сады были заложены еще при Наполеоне. Специально для этих целей осушили территорию у берегов узкого пролива. Это целый архитектурный музей под открытым небом.

– Я уже преисполнился глубокого почтения! – театрально поклонился ее спутник.

– Вот ты иронизируешь, а знаешь ли ты, в чем смысл этой биеннале? Куда мы идем? Какая здесь сквозная идея? – Лизавета приняла «грозный» преподавательский вид, чем еще больше развеселила Алексея.

– Оказывается, ты вовсе не лань трепетная, как я думал сегодня утром, а грозный препод, которого боятся студенты. Боже, с кем я связался!

– Так мне сказать или ты будешь вести себя, как японец?

Алексей посмотрел по сторонам. Действительно, японских туристов было много, они вовсю фотографировали, и создавалось впечатление, что их цель – наснимать как можно больше венецианских диковинок, чтобы потом сравнивать их с трофеями, добытыми в других путешествиях.

– Говори, о Елизавета Премудрая! Она же Прекрасная! – сделал руки ковшиком Поташев.

– Вообще-то в сказке она Елена Прекрасная и Премудрая. Но ладно, я согласна побыть ею! – хихикнула Раневская. – Итак, основной проект – Энциклопедический дворец. Название именно этой выставки позаимствовано, как своеобразный пандан, у художника-самоучки Марино Аурити, который создал проект музея, посвященного всем открытиям человечества, от колеса до спутника.

– Што есть пандан? – изобразив пальцами очки и похлопав ресничками, спросил единственный экскурсант.

– Пандан – это предмет, парный с другим. Но не обязательно тождественный. То есть своеобразное дублирование какой-то идеи, но со своими вариациями. – Лизе очень нравилось, что она может знать что-то, чего Алексей не знает. – Вот мы и пришли.