Скелет (ЛП)

Я сильнее сжимаю член, когда пламя охватывает мои кости. Дрожу от облегчения. Тяжело дышу от приятных ударных волн, которые прокатываются по мне.

Этого недостаточно.

Я хочу большего.

Поднимаясь на ноги, я засовываю член в штаны и осматриваю состояние моей холодильной камеры. Кровь, сперма и хаос.

Гребаный беспорядок. Точно такой же, как и у меня в голове.

***

Прежде чем покинуть маленький домик на ранчо, я кладу бейсболку на столик у входа, затем сбрызгиваю порог бензином.

Закрываю дверь и выхожу на задний двор, расплескивая за собой бензин. Затащить жертву Кайри в подвал было самой легкой частью. Как только Брэд ушел на вечер караоке, я понял, что у меня достаточно времени, чтобы разыграть сцену. Более сложная задача — привести копов сюда до того, как все улики будут уничтожены.

Но я играю на все сто.

Одним методичным ходом я ставлю своего коня на позицию в ожидании мата — смелый ход, позволяющий убрать с доски и Брэда, и агента Хейза.

Тогда я объявлю Уэст-Пейн своим.

Однако у королевы все еще есть трофей. Соскучившись по ощущению зажигалки в руке, я чиркаю спичкой и бросаю ее на дорожку из бензина.

Потом смотрю, как дом Брэда обхватывает пламя.

Покидая сцену, я отправляю сообщение Кайри: ??. Твой ход.

Глава 9

Разрушение

КАЙРИ

— Мы в «Пьяной утке». Приходи на караоке. Брэд как раз заканчивает «I Kissed A Girl», — говорит Джой. Должно быть, она прямо за дверями паба, потому что я слышу, как Брэд распевает текст песни, но его гулкий, фальшивый энтузиазм не заглушает голос Джой.

— Господи, это значит, что он всего в нескольких шотах текилы от «Богемской рапсодии», — отвечаю я.

— Вот именно. А тебе нравится его исполнение «Богемской рапсодии».

— Только потому, что я наслаждаюсь, когда позорятся другие.

— Не знаю, делает ли это тебя садисткой или мазохисткой.

— Вероятно, и то, и другое, — говорю я, и Джой смеется на другом конце провода. — Но, если серьезно, я пока не могу уйти.

— Ой, да ладно, что такого важного в лаборатории в восемь вечера в четверг?

— Дерьмо.

Тишина.

— Какашки животных.

— Кайри…

— Нет, правда, — говорю я со смехом. — Я как раз заканчиваю записывать результаты анализа фекалий, на изучение которых потратила все утро, и если закончу сейчас, то смогу завтра взять отгул. У меня нет занятий.

— Облом. Слышишь?

Я фыркаю от смеха, а Джой хихикает, когда на заднем плане под громкие аплодисменты Брэд заканчивает петь.

— Ты там одна? — спрашивает Джой.

Я встаю со своего офисного кресла и направляюсь к полкам, где лежат мои фотографии и награды, поблескивающие в тусклом свете лампы на столе.

— Нет, Соренсен здесь, — я беру премию Брентвуда и бросаю взгляд в сторону его лаборатории. Он склонился над останками скелета, повернувшись ко мне спиной. — Если меня убьют, ты знаешь, где искать.

— О, да ладно. Лучше отдай всю свою энергию драматической дивы, спев какую-нибудь песню Селин Дион, — говорит Джой, когда я издаю смешок. Ей никогда бы не пришло в голову, что слова, которые я только что произнесла, могут быть вполне реальны.

— Послушай, я приду, если быстро закончу. Напиши, когда Брэдли приблизится к «Queen».

— Будет сделано, солнышко.

Я улыбаюсь, опускаю телефон и просматриваю смски от друзей и коллег, открываю сообщение от Джека, размышляя о том, чтобы отправить ответ со знаком вопроса на смайлики с шахматами и черепом, которые он прислал незадолго до своего приезда, но закрываю его сообщение. Мое внимание сосредоточено на телефоне, когда я пытаюсь поставить награду Брентвуда на место рядом с зернистой фотографией мамы.

Вот только промахиваюсь.

Мое сердце падает быстрее, чем тяжелая стеклянная статуэтка. Я пытаюсь поймать ее, но она выскальзывает у меня из пальцев, и все, что я могу сделать, это смотреть, как она падает на холодный кафельный пол и разлетается на тысячу сверкающих осколков.

Чернота надвигающегося флешбэка проявляется немедленно. Съедает периферию зрения, поглощая настоящее, отбрасывая меня в прошлое.

Я кладу ладонь на стену. Мое сердце бешено колотится. Кровь кипит. Я пытаюсь отвернуться от битого стекла, валяющегося у ног, чтобы удержаться, но уже знаю, что это не сработает. И что хуже всего, я не одна. Я вот-вот окажусь наиболее уязвимой наедине с волком в соседней комнате.

Последнее, что я вижу, когда мое зрение сужается до точки света, — Джек выпрямляется, поворачивает голову, его смертоносные серые глаза встречаются с моими.

Следующий голос, который я слышу, — это демон, который преследует меня.

Молчаливый истребитель.

«Тише, тише. Успокойся, малышка.»

Кончик лезвия упирается мне в кожу, его острие прочно застряло между ребрами. Я лежу на кремовом ковре в гостиной дома моего детства. Мое тело сотрясается, когда прикусываю губы, и они кровоточат. Я знаю, что будет дальше. Мое легкое уже урчит в знак протеста против каждого вдоха, первое лезвие застряло глубоко в губчатой полости. Он вздрагивает при каждом наполненном кровью вдохе.