Скелет бога

Глава 6 Якобинцы (градъ Москва, трактирчикъ «Мѣщанинъ» на Сухаревкѣ)

Если бы сослуживцы увидели сейчас шефа Отдельного корпуса жандармов Виктора Антипова вкупе с директором департамента полиции МВД Арсением Муравьёвым, они бы немало удивились. Оба сатрапа империи, одетые в простонародные рубашки и плисовые штаны, сидели за столиком и пили виски «Джемисон» из деревянных кружек. Над карманом у каждого повисла увядшая гвоздика – символ произошедшей вчера антимонархической революции, – а на макушку был нахлобучен красный головной убор, похожий на фригийский колпак. «Мещанинъ» являлся кошмарно заплёванной забегаловкой, где коротали вечера мастеровые, бывшие извозчики да отставные унтер-офицеры. Муравьёв и Антипов использовали заведение для спокойных бесед о жизни и политике, не боясь подслушивающих устройств и случайной встречи со знакомыми.

Оба сначала молчали, посвящая время выпивке и закуске.

– Как ты думаешь, это не он сам организовал? – деликатно спросил наконец Муравьёв.

– Признаться, тут я теряюсь в догадках, – ответствовал Антипов, вкушая рулетики из баклажанов. – Действия его величества даже баба Ванга предсказать не сможет. Ты помнишь, восемь лет назад он – хлоп! – аналогично издаёт манифест об отречении и пасечника императором назначает? А потом – раз! – возвращается, и нам из гуляй-ящика втирают по поводу преемственности русской национальной идеи царей-соправителей, Петра и Ивана.[42] Так что стопроцентно мы с тобой не определим. Всё может быть – и интрига государева, и настоящая революция. Поймём мы это, к сожалению, не завтра.

– Ну, как-то странно, согласись, – задумчиво произнёс Муравьёв. – Государь объявляет об отречении, при этом никакого телевыступления, ноль комментариев для прессы, и в принципе нигде его нет. Сообщение зачитал диктор, то есть это… говорун по гуляй-ящику. Просто здрассте-пожалуйста, с сегодняшнего дня монархия упразднена, объявляется республика, выборы в Учредительное собрание. Я в штаб партии «Царь-батюшка» звонил, они понятия не имеют, что произошло, но на всякий пожарный вовсю готовятся переименоваться. Есть два варианта: «Народ-богоносец» и «Либерал-красавчик», в зависимости от настроя трудящихся. Нет, случалось, что император пропадал неведомо где, он обожает сюрпризы. Но тут… я погребён под грудой версий. То есть, как бы, у нас полтора дня республика, должны избрать президента и новый парламент. Хрень какая-то! – Он с душой отхлебнул половину кружки.

– Уж не говори, – поддакнул Антипов. – И на хер нам сдалась эта республика? Временное правительство с февраля по август семнадцатого сидело. Так и что в нём было хорошего? Бардак на фронте, в магазинах селёдки и той не купишь, разброд и шатание. Нет, я по-человечески-то понимаю – конкретный государь не нравится. Ну так, Господи Иисусе, да задавите его ночью подушкой и возведите на престол нового, можно подумать, что-то экстраординарное изобретать надо. А республика чего? Каждые шесть лет новый царь? Тут на одних портретах в госучреждениях разоришься… Но да, я в разговорах с подчинёнными сказал, что испытываю «осторожный оптимизм» и, дескать, были у нас уже республики – и Новгородская, и Псковская, и та же «семибоярщина»…

– Вот про «семибоярщину» ты реально зря. – Муравьёв так воткнул вилку в квашеный помидор, что сок забрызгал столешницу. – Они ж типа предателями считаются.[43]

– Ой, да ладно! – отмахнулся Антипов. – Ты словно японец какой, а не житель Руси великой. У нас постоянно в учебниках – сначала герой, потом предатель, после опять герой. Ты вспомни бой Пересвета и Челубея на Куликовом поле. Сперва в имперских учебниках писали, что Пересвет прекрасен и благороден, далее объясняли – Челубей прекрасен и благороден чуточку меньше, но тоже за свою Родину сражался. Теперь учёные сходятся во мнении, что оба отличные ребята, а в их гибели виноват Запад. – Он стянул с головы колпак и с ненавистью повертел его в руках. – Вот для чего это? Народ как с ума посходил. Красные банты, гвоздики, лажа фригийская. Те же самые люди, что вчера клялись государю в верности, теперь показывают себя завзятыми республиканцами. Боже, да ещё два дня назад государев рейтинг девяносто процентов составлял, а сегодня и трёх монархистов в городе днём с огнём не найдёшь!