Сказы Матушки Оки

Тем временем весь город судачил о чудесном возвращении портного, горожане и сельский люд, затаив дыхание, слушали байки рыбаков о том, как по ночам от реки доносятся завораживающие песни русалки, а её чудесное пение вызывает у них необъяснимую грусть и желание броситься в воду. Даже церковный сторож упрямо божился, что своими глазами наблюдал, как вечерами русалка выходит на берег и смотрит на дом, где живёт Митька; потом начинает стонать да охать жалобно-прежалобно и бросается в воду со всего маху. А рыбак Аким клялся, что не раз и не два видел, как на утренней заре прекрасная русалка, сидя на камне, расчёсывала золотым гребнем русые волосы и, заметив его, сразу кидалась в воду.

– На шаг не подпустит! Вишь какая бестия!

Горожане и окрестные крестьяне верили нелепым рассказам и искоса смотрели на Митьку, ожидая бед и несчастий от обиженной русалки. Работы стало меньше, ибо в Тешилове опасались делать заказы у чудесно спасшегося из водного царства портного. Всё происходило из-за боязни впасть в немилость у водных насельников.

В сентябре, чтобы хоть как-то прокормиться и забыть Янку, парень отправился в соседний Серпухов. Крестьянская телега вывезла молодого портного за обвалившиеся крепостные валы Тешилова, и возница держал путь на закат, вдоль Оки. Как только на ухабах заскрипела телега, Митька накрылся с головой, чтобы не видеть реки и не слышать шорохов из плавней. Вдали от дома он надеялся обрести достаток и, самое главное, душевный покой.

Поселившись в большом купеческом доме рядом с собором Николая Чудотворца, Митька всю зиму обшивал хозяйскую семью и соседей. Время летело незаметно, а за работой и тоска не грызёт. Приглядывался портной и к серпуховским невестам, но, как назло, ни разу не ёкнуло Митькино сердце!

Весной во время ледохода и последовавшего бурного половодья портной часто ходил на берег Оки и с трепетом наблюдал, как льдины под шорох и скрежет ломают друг друга, топят и переворачивают. Мимо толпы зевак проносились вывернутые с корнем деревья, сорванные с сараев крыши и опрокинутые лодки. Прибывавшая вода смывала снег и грязь, накопленную за долгую зиму, в воздухе пахло сыростью и навозом. От картин буйства водной стихии в жилах обывателей стыла кровь.

Только когда река вошла в берега, Митька вернулся с заработков домой. Но жизнь всё никак не налаживалась, иногда казалось, всё так опостылело, что хоть бросайся в омут с головой…

Весна случилась холодной, с погодой не заладилось, и все вокруг только и болтали о грядущем неурожае и даже ожидаемом страшном голоде, который якобы русалка наслала на Тешилов из-за спасения портного. Но более ужасные дела происходили на зибровском берегу: водяной осерчал и топил скот, приходящий на водопой, и так шумел и хлопал по воде, что вся рыба от леща до сопливого ерша, как по команде, удирала вниз по Оке, аж за Каширу.

Так и жизнь портного в родном доме была горше водки. Вскоре после возвращения Митькина мать где-то простыла и, несмотря на заботу и хлопоты сына и микстуры лекаря, умерла. Похоронив мать, портной остался на белом свете один-одинёшенек и теперь каждый день ходил то на кладбище, то на берег реки.

* * *

На Троицу Митька спустился на берег красавицы Оки, где его застигла летняя гроза. Он укрылся от ненастья под душистым кустом черёмухи. Небеса в тот день расщедрились и устроили не просто ливень – прорва воды обрушилась из туч на лопухи, траву и листья. Даже когда стих ярый гром и запахло свежестью, крупные капли дождя ещё долго не пускали домой усталых рыбаков, а земля от воды набухла, и её без спроса прорезали непослушные мутные ручьи, превратившиеся в буйные потоки.

Митька в реке среди пляшущих дождевых капель и грибных пузырей, к своему удивлению, вновь увидел Янку, – она бесшумно вынырнула из воды на белый свет. Вначале из бушующей водной стихии показалась голова русалки, потом плечи… Сердце у парня, кажется, остановилось, воздуха не хватало: из кипящей от дождя речной воды вышла Янка. Её глаза были устремлены прямо на него…

По скользким камням в знакомом свадебном убранстве она подошла к Митьке и рухнула ему на руки.

– Здравствуй, милый, почему не встречаешь и не радуешься? Вот я и пришла к тебе! Аль не люба тебе тешиловская русалка? Если молвишь: «не люба», то я вернусь обратно!

Чудесный голос Янки привёл парня в чувство. От волнения даже заломило в висках, а во рту пересохло. Но Митька отыскал силы ответить:

– Люба, люба! Ты моя суженая, ты моя ряженая! Я ждал тебя с того дня, как вернулся на вольный воздух!

Они обнялись, и долго смотрели друг на друга, и всё никак не могли отвести глаз. Время остановилось, звуки большого мира стихли, но только для двоих. В эти минуты казалось, будто ничто на земле не сможет их разлучить.

– После дождя ты не воротишься обратно в реку? – с робкой надеждой и одновременно с тревогой спросил портной.

– Я хочу вечно быть рядом с моим суженым Митькой.

Русалка закрыла глаза ладонями, и портной заметил у неё такие милые перепоночки между пальцами. Но оттого, что он узнал одну из тайн русалок, Янка стала ему ещё ближе и дороже.