Сказочный отпуск

— Куда он денется, конечно справится. А нет — так это его проблемы. Тогда, я сожалею, но вы, барышня, с ним никогда больше не встретитесь. — Но, простите, Иван вовсе не у вас в услужении, — возмутилась Катя. — С какой стати он должен выполнять какие-то ваши поручения?

— А вот именно с той стати, — Бэдбэар подошел ближе к Кате и указательным пальцем приподнял ее подбородок, — что ты, детка, у меня в гостя… ах!

Он не договорил, потому что получил подряд два удара. Один ладонью по наглой руке, другой, не такой звонкий, но более ощутимый — коленкой по мужскому достоинству. Экс-правитель скорчился и прохрипел:

— Гадина… В подвал ее…

Петрович, оценив состояние Бэдбэара, на всякий случай отошел подальше и, приняв позу футбольного защитника, стоящего в «стенке», свистом подозвал двух охранников.

— Ведите ее за мной! — приказал он им.

По проекту вилла не предназначалась для использования ее в качестве тюрьмы, поэтому мест для содержания пленников там предусмотрено не было. Даже решетки на окнах не ставили, поскольку отсутствие на острове посторонних не создавало угрозы визита грабителей. А вот окна в полуподвальном помещении были достаточно узкие — настолько, что туда с трудом пролезла бы и кошка. Полуподвал был разделен перегородками на три секции. В одной помещалась бойлерная, прачечная и котельная, другая использовалась под кладовку, а третья пока пустовала. Сюда-то и поместили пленников. Петрович открыл замок ключом из внушительных размеров связки, охранники втолкнули Катю в прохладную сырость полутемного помещения.

— Ждите здесь, — приказал Петрович охранникам, а сам шагнул внутрь и зажег свечу.

При свете сразу стало видно, что возле дальней стены прямо на полу сидят еще два человека. Это были Герман и Константин. Петрович упер в бока руки и обратился к Константину.

— Ну что, надумал? Или настало время применять более серьезные меры?

— Что значит серьезные меры? Что за беспредел? Вы мне перестаньте угрожать! И вообще, почему я должен дарить вам вещь, которую подарили мне? Дареное не дарят!

— Потому, что эта вещь — моя!

— А вот это вы врете, сударь, — сказал Герман. — Асквазиёкус карамбокулус, козел ты вонючий!

Сначала у Петровича похолодело внутри — он узнал слова заклинания. Потом он немного успокоился, ведь амулетом-то в настоящее время владеет Константин, а не Герман. Он хотел произнести в ответ что-нибудь еще более оскорбительное, а потом применить рукоприкладство с подключением охранников, но у него изо рта вырвалось только:

— Ме-е-е!

Из руки выпала свеча — вместо пальцев появились копыта, он уже не мог сохранять равновесие, стоя на ногах, и опустился на четвереньки. Сделав два шага в сторону двери, запутался в собственных штанах.

— Так ему! — воскликнула Катя. — Козел, он и есть козел.

Козел Петрович наклонил голову, угрожающе выставив рога на Катю.

— Ах ты еще и бодаться вздумал? Да я сейчас тебе быстро рога пообломаю!

Два охранника, наблюдавшие сцену через открытую дверь, не на шутку перепугались.

— Нечистая! — закричал один из них, приходя в себя.

— Это колдун! — воскликнул второй.

— Запри их! И сваливаем отсюда от греха!

Дверь захлопнулась, громыхнула связка ключей, оставленная Петровичем торчать в замочной скважине. Топот кованых сапог быстро затих, а через узенькое оконце, выходящее на берег моря, можно было увидеть быстро удаляющуюся тень ковра-самолета.

Глава 11

Четвертое июля, турбаза «Лукоморье», после полудня Когда я искал по всему «Лукоморью» ковер-самолет, в избе, в одной из подсобок мне попалась на глаза скатерть-самобранка. Я достал ее и расстелил на столе. Хорошо, когда ничего готовить не надо. По-моему тут, на турбазе, даже не имелось никакой кухни. Однако неплохо бы взять в дорогу чего-нибудь длительного хранения — каких-нибудь консервов или сухарей. Баба-яга говорила, что ее скатерть на достаточном удалении от избы не работает. Эта, наверное, тоже. Я открыл один из ящиков «китайской тушенки», но там оказались гранаты. Не фрукты, а настоящие боевые гранаты. Полуэкт не соврал, очень интересное они возят сюда продовольствие. Открыв еще несколько разных ящиков, я убедился, что здесь на самом деле целый военный арсенал.