Сказочный корабль

Он перевел трубу, пытаясь разглядеть, что происходит на вражеских кораблях, плывших позади «Дрейрага» на расстоянии мили. И в тот же момент увидел в небе изогнутую, как сабля, белую полосу с огненной точкой на конце, стремительно удлинявшуюся и направленную вниз. Мгновением позже сверкающий объект достиг гор и исчез за ними.

Сэм был поражен. Он не раз наблюдал ночами падение мелких метеоритов, но этот, несомненно, просто огромен! Даже при дневном свете пылающий болид слепил глаза и его изображение секунду или две держалось на сетчатке. Когда зрение восстановилось, Сэм отвлекся от упавшей звезды. Он снова рассматривал берег с помощью своей трубы.

Эта местность была типичной; по обоим берегам Реки тянулись полуторамильные полосы равнины, поросшие травой. На их поверхности кое-где возвышались огромные грибообразные каменные структуры — грейлстоуны, камни-граали, — нескончаемый источник жизненных благ планеты. Но у подножия окаймлявших степь холмов вздымались неохватные стволы могучих тисов, сосен, дубов и железных деревьев. Их огромные, достигавшие тысячефутовой высоты, кроны создавали хаос из ветвей и листьев, напоминающих свешивающиеся слоновьи уши; а их древесина была столь тверда, что не поддавалась ни ножу, ни огню. Гибкие лианы, усыпанные большими яркими цветами, тянули бесконечные стебли по ветвям и стволам деревьев.

За холмами через одну-две мили неприступной стеной вставали горы. Крутые и неприступные вершины возносились на высоту двадцати-тридцати тысяч футов. Эту область, вдоль которой Река несла норвежские корабли, в основном населяли немцы девятнадцатого столетия. Около десяти процентов жителей составляли люди из другого места и другого времени Земли; в данном случае — персы первого века новой эры. И, наконец, менее одного процента составляло случайное население, мужчины и женщины, жившие на Земле в разные времена и в разных странах.

Глядя в трубу, он видел бамбуковые хижины на равнине, лица и фигуры людей. Чресла мужчин облегали только разноцветные покрывала; женщины носили юбки, сделанные из таких же покрывал, их груди стягивал легкий кусок ткани. На берегу собралось множество людей, которые, по-видимому, готовились наблюдать за сражением или участвовать в нем. Вооруженные копьями с обсидиановыми наконечниками, луками и стрелами, они растянулись вдоль берега, не придерживаясь военного построения.

Клеменс что-то проворчал, задержав взгляд на лице одного мужчины. На таком расстоянии в свой несовершенный инструмент он не мог отчетливо разглядеть его черты. Но широкоплечая фигура и смуглое лицо показались Сэму знакомыми. Где он мог видеть его раньше?

И тут воспоминание словно ударило его: человек напоминал известного английского исследователя сэра Ричарда Бартона, фотографии которого он неоднократно видел на Земле. Скорее всего, это был кто-то другой, но сходство поразило Клеменса. Он покачал головой и стал переводить свою трубу на другие лица и другие фигуры, мимо которых проносился его корабль. Он не мог быть уверен, что люди, показавшиеся ему знакомыми, являются таковыми на самом деле.

Хорошо бы сойти на берег и побеседовать с тем человеком; возможно, он — действительно Бартон. За двадцать лет жизни на планете Реки, повидав миллионы лиц, Клеменс не встретил никого, кто был бы знаком ему по прежней жизни на Земле. Он не встречался с Бартоном лично, но был уверен, что тот слышал о нем. Тот человек — если он действительно являлся Бартоном — мог стать тонкой ниточкой, связывающей Сэма с прошлым, с жизнью на Земле.

И вдруг далекая, размытая фигура возникла в поле зрения... Клеменс дико вскрикнул:

— Ливи! О, боже мой, Ливи! Ливи!

Никаких сомнений. И хотя он ясно не различал ее черты, он не мог ошибиться! Овал лица, прическа, фигура и танцующая походка — доказательства, неумолимые, как отпечатки пальцев! Он видел свою жену, с которой прожил на Земле более тридцати лет, снова юную и прекрасную!

— Ливи, — простонал он. Корабль переменил галс, и он потерял ее из виду. Стиснув зубы, напрягая зрение, он судорожно обшаривал берег с помощью трубы. Не выдержав, он принялся стучать ногой о палубе и закричал:

— Кровавый Топор! Кровавый Топор! Поднимись! Скорее!

Сэм рванулся к рулевому, жестом приказав ему повернуть

корабль и подойти к берегу. Его неистовый взгляд вызвал у Гримальфссона некоторую растерянность, но викинг быстро пришел в себя, сощурился и отрицательно покачал головой.

— Правь к берегу, я приказываю тебе! — вскричал Клеменс, забыв, что рулевой не понимает по-английски. — Там моя жена! Оливия! Моя прекрасная Ливи — такая, какой она была в двадцать пять лет! Поворачивай обратно, дубина!