Сказка в дом стучится

Сказку? Сказок для взрослых у меня в запасе нет. Сочинять на ходу придется. По ходу поезда. Под стук колес. Может сплагиатить? Нам с платформы говорят, это город Ленинград… Да, ад у Терёхиных кромешный.

Глава 4 «Кощей Терёхин»

— Ты мне лучше скажи, что за гости на дне рождения будут? Четырехлетки все? — решила я все-таки заговорить о работе.

Да, я уже согласилась сделать для Сени сказку. Пожалела Марианну: проблем и так у бедной выше крыши, а тут еще про праздник думать.

— Да так… Разные… Нет у него друзей. И у Никиты нет. Как Наташи не стало, так все мамашки и разбежались. Это же работа — создавать круг общения, женская работа. Так что у наших детей не бублик общения, а дырка от бублика. Но я соседей по даче приглашу. Из спортивных секций пару человек. Валерка заставил мелкого на плавание и карате отдать. Больной, что говорить… Ну, кто-нибудь да приведёт детей к нам на тортик.

Я как-то и не подумала про дачу, хотя через неделю уже будет июнь. Это меняет расклад. Полностью!

— Двор у вас все еще большой? Не застроили?

— Как был газон, так и остался. Даже волейбольную сетку не натянули. Вот сейчас рассказываю все это тебе и ещё больше ужасаюсь, какие же мы неправильные родители.

Тут надо было сказать хоть что-нибудь ободряющее, но слов не находилось никаких. Прежней близости не чувствовалось. Той, когда можно проболтать ни о чем да хоть десять часов подряд, а тут мы и часа за беседой не провели, а уже молчание намертво сковывало нам уста. Надо говорить о белых обезьянах — о работе, и я предложила для дня рождения Арсения путешествие в «Лукоморье»: там у меня и эстафеты, и загадки, и куклы имеются. Спокойно можно будет объединить разновозрастных детей в одну команду.

— А ты бабой Ягой будешь? — усмехнулась Марианна. — Тогда я тебе Валерку в Кощеи отдам.

И замолчала, стиснув губы. Я тоже молчала слишком долго, ища достойный ответ. Мне как-то даже не хотелось, чтобы этот человек присутствовал на празднике.

— Нет, я буду Хранительницей сказок, а Кощей с бабой Ягой у меня куклы. Марьяна, а ты уверена, что Валера не будет против меня на дне рождения Сени?

— С чего вдруг? — усмехнулась Марианна. — И вообще, Аля, какое ему дело до дня рождения чужого ребенка? — она подалась вперед. — Аль, я заранее извиняюсь перед тобой на тот случай, если он вообще не придет. Да он и не нужен там. Он не будет мамашек развлекать. Он с соседями не общается. Он вообще ни с кем не общается. Ну, сама же помнишь: Наташа его силком везде таскала. Ему ничего не нужно. Ну вот абсолютно ничего. У него чувства к жизни нет никакого. Ни в еде, ни в шмотках, ни даже в машинах. Думаю, и трахается он лишь для того, чтобы яйца освободить. После смерти отца все это только усугубилось. Он черствый сухарь и именно поэтому Наташа от него ушла. Сбежала! И он никогда не найдет себе женщину, которая будет с ним не ради денег. С ним за одним столом невозможно сидеть. Кусок поперек горла встаёт.

— А я за ним подобного не замечала, извини. Может, все-таки он после ухода Наташи таким стал? — осторожно включилась я в разговор, но не получила ответа. Марианна снова отвернулась к окну. — А ты не думала, что он ее до сих пор любит? Может, это такая защитная реакция? Ну чего кривишься? Почему ты уверена, что мужики не умеют любить? — теперь и в моем голосе слышался вызов.

— При чем тут другие мужики? Я про нашего Валерку говорю! Он любить не умеет. Точка. Другая бы от него залетела, он бы на другой женился. Не в Наташе дело, поверь мне. Это задолго до развода началось. Как только он стал полновластным хозяином фирмы. Все, его остальное просто перестало интересовать. Деньги, деньги, деньги… Папа был душа нараспашку, а сынок его скряга еще тот. Говорит, раз я хочу дорогие шмотки, должна начать зарабатывать больше или работать на его фирму. А так мое содержание, типа, из его кармана идет. Папочка оставил тебе квартиру, машину и все. Крутись, как хочешь… Короче, в Валерке нет ничего хорошего. Вот вообще ничего. Он только внешне на отца похож. Сейчас к сороковнику копией стал, но внутри него жлоб сидит. Впрочем, дед таким был по словам бабушки. Мы еще перед ней играем в игру, что у нас все хорошо, а то у нее сердце. Я себе не прощу, если еще и ее раньше времени потеряем. Меня вообще от кладбищ теперь трясет. Слишком много их что-то было в последние годы. Одни похороны и ни одной свадьбы.

— Так выходи сама замуж! — усмехнулась я зло.