Сказка о царевиче и семи девицах (СИ)

Насытившись и отведав хмельного вина из резных кубков, закружились гости дорогие под звуки играемых приглашенными музыкантами мелодий.

И тут объявляют прибытие еще одного неучтенного персонажа. В бальную залу, хрустя туфельками, выточенными из хрустальной глыбы, заходит незнакомка. Все озадаченно переглянулась, удивляясь такой вызывающей бестактности. Где же это видано, чтобы придворные заявлялись на праздник позже короля? Явно нечисто тут дело, присыпано золой подозрительных намерений. Уж не решила ли опоздавшая привлечь к себе таким образом внимание принца, чтобы женить на себе? Ай-яй-яй, как нехорошо.

Но только Елисей вознамерился слинять под шумок, как объявили парные танцы. Буквально чуть-чуть ему до спасительных дверей осталось, только вот мимо незнакомки прошмыгнуть и свободен.

Эх, не успел… Делать нечего, пришлось блондинку на танец приглашать. А она в него вцепилась и ни на шаг не отпускает. Хорошо хоть в двенадцать часов одумалась, сбежать решила.

И только Елисей вздохнул свободно, как подошел царь-отец с вопросом: «А сдала ли незнакомка деньги в общаг?». И только тут принц вспомнил, что все приглашенные скинулись на пополнение казны, а эта нахалка мало того, что опоздала, так еще и финансы зажала.

Побежал он за ней что есть мочи, чтобы хоть медный грош, да стрясти с пронырливой девахи. А ее и след простыл. На ступенях дворца только туфелька осталась, на которую принц чуть не споткнулся.

Повертел он обувь в руках, да и выкинул вон. Все равно продать не удастся. Кому нужна туфля непарная? Только одноногим, а они на каблуках скакать не будут.

Вернулся он обратно расстроенный, да и напился с горя. Ведь недостачу с него потом спишут. Его прямой обязанностью было отвести пришлую к казначею, если та сама не понимает, что халява требует восполнения за счет благотворительности.

А мачеха знай пасынку горячительного подливает, да рядом крутится. Муж то уже давно почивать физией в салате изволит. А с другими мужчинами венценосной супруге общаться по статусу не положено.

Наконец уровень алкоголя в крови поднялся до критической отметки. Чем предусмотрительная женщина тотчас воспользовалась, подхватив парня под локоток и поведя в опочивальню. Только вот незадача, перепутала пути-дорожки, да и привела к себе. Уложила на перины мягкие, пуховые. Даже от одежды помогла избавиться. Да и сама под бочок легла.

А тут как раз царь опомнился от сна похмельного, выпил рассольчику, да и решил воздать должное прелестям жены своей.

Шарит он в темноте под одеялом и никак понять не может, что за создание затесалось в их общую спальню. Уж больно непривычное тело под ищущими руками сластолюбца. Зажег он свечу восковую и осерчал дюже.

И была на то причина уважительная: сын окаянный, кровь от крови его, посмел занять его, отцово место!

Схватил он парня ничего не понимающего и велел казнить немедля, за то, что осквернил своим присутствием ложе супружеское. И сам чуть приговор не привел в действие путем отрубания головы мечом-кладенцом.

Но супруга жалостливая, из купальни тотчас появившаяся, с мольбами повисла на руке богатырской, не дав свершиться правосудию. Ведь коли прознает народ, что царь своего сына порешил, отвернуться от государя во веки вечные. А то и того гляди мятеж поднимут. Не видать тогда царице трона да правления.

Кликнул царь-батюшка стражу, чтобы сына подлого увела. Приказал в кандалы в темнице заковать до вынесения приговора царственного.

А как поостыл мнимый рогоносец малость, так и учинил супруге допрос с пристрастием. Та, естественно, в глухую несознанку. Не ведает, дескать, как развратник бессовестный в постели ее оказался. Не виноватая она, Елисей сам пришел.

Наморщил чело царь, разумея думу горькую. Не знал он, как поступить с изменником предавшим его доверие. А жена сладкогласая знай подзуживает:

— Изгнать надобно Елисея из царства. Дабы не мозолил очи ваши, негодяй эдакий. Выдать ему котомку, одежду походную и денег один золотой, и пусть убирается восвояси. А в провожатые служку послать, чтобы было кому проследить за изгнанием отпрыска неугодного.

Задумался царь над словами женщины участливой. Не введет во грех поступок такой, сыноубивцем не сделает. А ежели сложатся звезды надлежащим образом, завсегда можно обратно вернуть. Человек — не иголка, в стоге сена не затеряется.

На том и порешили.

А поутру, не дожидаясь мужнина дозволения, отправила мачеха пасынка в лес дремучий, навязав в провожатые служанку свою верную. А ей госпожа наказала завести сына царского подальше, да привязать его к дереву крепко-накрепко, оставив на съедение волкам.

Долго шли путники, в снегу глубоком утопая, пока не добрались до чащи непролазной, зловещей. Как раз стемнело, окрест шорохи да скрипы в лучших традициях ужастиков, волки воют невдалеке. Жутко стало царевичу. Хотел он обернуться к спутнице и спросить, куда она его завела. Но упал, как подкошенный, от неожиданного подлого удара по затылку.

Очнулся Елисей сидя под деревом хвойным, и к его стволу крепко привязанный. И взмолился он тогда, в карие очи глядючи: