Сказка о спящей красавице

– Я тоже, – поморщилась королева. – Так вот, Намия нашла эти врата и случайно их открыла. Иногда ведь можно случайно найти и даже открыть какую-нибудь старую дверь. Наткнулся в заброшенном замке на стену, нечаянно нажал на какой-то камень, он сдвинулся – и со скрипом открылась потайная дверь, ведущая в сокровищницу. Эта нимфочка Намия забрела в какую-то пещеру, переночевала в ней, а утром увидела, что луч солнца высветил на стене пещеры какие-то рисунки. Она стала расчищать это место на стене, чтобы получше их разглядеть – и тут одна ниша в пещере вдруг превратилась в арку, а за ней виднелась роща. Намия пошла туда и оказалась здесь, на Пандионе. А вернуться назад не смогла. В нашем мире на этом месте тоже есть пещера, но выход в Маатлан нимфа так и не нашла. Теперь-то мы знаем, почему она открыла врата – тут нужен был свет, лучше солнечный, и заклинание. Она его не знала, но оно сработало, когда она водила рукой по этим знакам на стене. Намия поняла, что заблудилась в чужом мире, и испугалась. Сперва пыталась вернуться, а потом от тоски уснула. Вернее, впала в состояние, похожее на кому. Анда сказала, что с некоторыми эльмами такое бывает от сильного стресса. Они долгожители, но от душевного потрясения могут погибнуть или, в лучшем случаи, уснуть таким вот долгим сном. Оказывается, Намия проспала почти сто лет. Её разбудила гемха. Это такая змея. Её яд смертелен для человека, а для эльма целителен. Намия очнулась от укуса гемхи и снова стала бродить по лесам Пандионы. Встретила кентаврицу, которая, кстати, тоже пришла сюда из Маатлана… За те сто лет, что Намия проспала в пещере Змеиной горы, врата, которые она случайно открыла, несколько раз открывались сами, существа из Маатлана всё чаще и чаще оказывались здесь, и здешние жители долго не могли понять, почему. Потом нашли эти врата. Они очень древние. Когда Намия их открыла, их магия дала сбой и они стали периодически работать – при определённом положении светил. Теперь они изучены нашими магами и под контролем. Первый раз я побывала в Маатлане через зеркало, а это сложнее, зато теперь путь в Маатлан открыт. В общем, гости из Маатлана в последнее время бывают у нас часто. Кентавры любят юных нимф, а эти полулошади, как и все гибриды, неуравновешенны и подвержены вспышкам ярости. Иногда немотивированной. А тут ещё эта кентаврица, Аканта, обиделась, что Намия отвергла её ухаживания. Не случись поблизости Доримены, Намия могла бы серьёзно пострадать и даже погибнуть. Мэнни здорово досталось от Аканты – в ярости она страшна, но сейчас они отлично ладят.

– Мэнни ответила ей взаимностью? Я бы её даже к лошадям близко не подпускала.

– Только не вздумай назвать здесь кентавра лошадью. Они очень обидчивы, хотя, слава богам, не злопамятны.

– Не беспокойся, я не шовинистка. Это я так… Насколько я поняла, Намия нашлась совсем недавно? Ведь мы с Дией были в Маатлане… Точно не помню, когда – у меня уже голова кругом идёт от прыжков во времени, но, кажется, около трёх недель назад.

– Что касается времени, то тут всё непросто. Маатлан находится в другом измерении, так что ещё совсем недавно, до того, как Селен разобрался с этими древними вратами и они стали работать нормально, время у нас и в Маатлане текло по-разному. То есть… Селен сам не всё может объяснить. Для тебя со встречи с Андой прошли две-три недели, а для неё почти год. Доримена спасла Намию двенадцать дней назад. Тогда же обнаружили наконец эти древние врата, Селен их отладил, мы отвели Намию к Анде. Теперь мы с маатланцами добрые соседи и ходим друг к другу в гости. Анда рассказала о встрече с тобой и Дианой. Как я уже говорила, для неё это было около года назад. Теперь, когда врата работают, время здесь и там течёт одинаково.

– А когда здесь появилась Доримена?

– Около полутора лет назад. Примерно полгода спустя после того, как мы смогли открывать врата на Хангар-Тану и обратно. Мы уже успешно открывали врата в другие миры, в том числе в те, где хозяйничали урмиане, мы знали об их делах, но их логово на Хангар-Тану было для нас недосягаемо, как и вся эта планета. Мы попали туда лишь пару лет назад. Я ввела тот же календарь, что и в мирах Федерации. И интерлэнг тут сейчас знают. Практически все, хотя и не все одинаково хорошо. Самое интересное, что жители Маатлана знают его лучше – благодаря какой-то древней магии, которая помогает быстро усваивать языки и которой обладают почти все его обитатели. Что до эльмов, то для них любой язык практически сразу становится своим, хотя во всём остальном у них интеллект не выше среднего человеческого. Но они вообще странные существа. Кое-кто из обитателей того мира хочет перебраться сюда и даже намерен участвовать в войне.

– В войне? С кем?

– Не догадываешься?

– Извини, не сразу въехала. Ты же должна вернуть своё королевство. Насколько я поняла, листовки в Сан-Виргине разбрасываете вы. Там ходят слухи о том, что хозяева Хангар-Тану намерены вернуться и отвоевать свой мир…