Сказка о снежной принцессе

Хотя во мне рождалось и другое чувство, которое я испытала, когда поняла, что мама с новым мужчиной направляются в наше кафе. Это похоже на ревность. Мне стыдно за это, но ничего с собой поделать не могу. Я уже большая девочка и должна понимать, что мама всегда будет моей, ведь мы самые близкие друг для друга. Наверное, к таким изменениям в жизни нужно просто привыкнуть.

Познакомившись с Романом поближе, я немного расслабилась. Мамин бойфренд оказался интересным собеседником, да и дед здорово разряжал обстановку. Правда, иногда становилось неловко за него. Особенно когда он завел разговор о том, что Роман должен стать отцом, а моя мама так молода, что дед ждет еще внучат. По лицу Романа пробежала тень, и я поняла, что это неприятная для него тема разговора. Мама смущенно одергивала дедулю, а я нарочно оскорбилась до глубины души из-за того, что дед решил променять меня на мифических внуков.

Но это единственная неловкая ситуация за нашим столом. В остальном ужин прошел весело и легко. Дело даже дошло до песен. Когда мама достала гитару, по моей спине пробежали мурашки. Голос у мамы не очень сильный, но мелодичный, успокаивающий. Я видела, какими влюбленными глазами Роман смотрит на маму. Играть ее мой папа научил еще в школе. Мама говорит, что в жизни она благодарна отцу лишь за две вещи: меня и гитару.

Провожали Романа долго, с объятиями. А потом еще и из окна махали. Романа явно смущало такое внимание. Я решила, это из-за того, что у человека нет настоящей семьи, только работа. А теперь, возможно, появится даже ребенок, то есть я. Отца мне Роман, конечно, не заменит, да мне и не нужно: папа у меня есть и даже три младших брата. Не скажу, что мы очень близки, но меня все устраивает. Глядя, как Роман немного смущенно нам машет, а затем поспешно садится в машину, я подумала, что на зимних каникулах нужно обязательно проведать папу.

– Ну как? – спросила мама взволнованно, когда мы втроем наконец отлипли от окна.

– Красивый, – честно сказала я, – стильный.

– Щедрый, – добавил дед, имея в виду огромный букет роз, который теперь красовался у нас на кухне. А затем припомнил моего отца: – У Славки-то снега зимой не выпросишь.

– Па-ап, – укоризненно протянула мама. Она не разрешала никому говорить плохо об отце в моем присутствии.

Мы с мамой убрали со стола. Мама мыла посуду со счастливым видом. Внутри меня нарастала тревога. Среда! Через пару часов наступит среда, а я так и не получила сообщения от Вадима.

Приведя кухню в порядок, я чмокнула замечтавшуюся маму в висок и сообщила, что иду спать. И все-таки наши с Егором предположения оказались верными. Как только я зашла в комнату, в кармане завибрировал телефон. Неизвестный номер!

– Алло? – откликнулась я охрипшим от волнения голосом.

– Тома! Это Вадим.

Было плохо слышно, но по голосу я точно распознала Рубцова.

– Вадим, ты как? Ты где? Ты в порядке? – закидала я его вопросами, хотя понимала, что он на них сейчас не ответит.

– Тома, у вас с Корнеем получилось собрать деньги?

Я покосилась на свою коробку из-под обуви.

– Да, Вадим, мы нашли нужную сумму! Как нам ее передать? И скажи мне, ты в порядке?

Вадим ответил не сразу, и я уже испугалась, что связь прервалась.

– Бывало и лучше, – вздохнул наконец Вадим. – Тома, деньги нужно будет оставить на вокзале, в камере хранения. В четыре часа. Карту оставь в 220-й ячейке. Она находится в углу, в самом низу, и всегда открыта. Только не обращайтесь в полицию, слышишь? Пожалуйста, это важно! Иначе все зря… Вы ведь не звонили?

– Нет-нет! – поспешно отозвалась я. – И дома, насколько я знаю, тебя пока никто не хватился.

Произнесла это и прикусила язык. Как обычно, сначала ляпну, потом подумаю.

– Понятно! – глухо проговорил Рубцов.

– Вадим, откуда ты звонишь? – успела спросить я.

Но ответа на этот вопрос не последовало.

– Совсем скоро наконец увидимся, котенок, – быстро сказал Вадим и отключился.

Я немного посидела на кровати с трубкой в руках, пытаясь отойти от звонка. Вроде и готовилась к нему весь день, но все равно жутко переволновалась.

Затем я поспешно набрала номер Корниенко. Егор ответил сразу, будто только и ждал, когда я позвоню.

– Ну? – спросил он.

Я быстро повторила инструктаж, который оставил мне Вадим.

– Почему он опять позвонил тебе, а не мне? – сердито поинтересовался Корней.

– Не могу знать, – откликнулась я. – Видимо, я внушаю ему больше доверия.

– Ну-ну, – хмыкнул Корней.

Я поудобнее села на кровати и натянула на ноги пуховое одеяло.

– И какой наш дальнейший план? – спросила я. – Вадим сказал, чтобы мы ни в коем случае не связывались с полицией.

Корней на том конце провода явно замешкался, и это мне не понравилось.

– В чем дело? – нахмурилась я. – Ты что-то задумал?

– Ну, вообще, по-хорошему, заявить надо, – сказал Корней.

– Эй-эй, ты чего? – запаниковала я. – Вадим запретил! А если тимофеевские узнают? А если причинят Вадиму вред? Я себе никогда этого не прощу!..

– Тома, то, чем они занимаются, – уголовная статья, – осторожно перебил меня Корней.