Сказка о снежной принцессе

К тому же я упрямо вбила себе в голову идею спасения Рубцова. Вадим это точно оценит. Будет помнить мой поступок всю жизнь и точно больше не посмотрит в сторону других девчонок. Но этими соображениями с Егором я делиться не стала.

За разговорами я даже не заметила, как мы дошли до моего дома. Во всех окнах подъезда не горел свет.

– Странно, – пробормотала я. – Пробки, что ли, выбило?

– Вот видишь, как хорошо, что я тебя проводил, – сказал Егор, тоже задрав голову и посмотрев на темные окна.

Мы зашли в подъезд и, подсвечивая фонариками на телефонах, осторожно подошли к лестнице. Лифт, конечно же, не работал. Чтобы я не навернулась, Егор взял меня за руку и повел за собой.

– Какой у тебя этаж?

– Четвертый, – почему-то шепотом ответила я.

Когда мы поднялись на мой этаж и остановились у двери квартиры, я по-прежнему не отпускала ладонь Корнея. Фонарик в свободной руке неловко дрожал от каждого моего движения.

– Зачем ты меня все время провожаешь? – задала я глупый вопрос, который внезапно пришел мне в голову. – Неужели правда из-за поцелуев?

– У тебя, Тамара, одни поцелуи в голове, – усмехнулся Егор, будто не он обычно начинал эти разговоры. – Я просто о тебе беспокоюсь, напарник. А если тебя тут в подъезде по черепушке кокнут? Я один буду отдавать всю сумму за этого придурка?

– Какой же ты… – прошипела я.

Егор негромко рассмеялся. Сжал мою ладонь, притянул к себе и крепко обнял. И снова привычный, уже родной аромат духов – прохладный озоновый ветер. (21f79)

– Спокойной ночи! Будут новости – сразу пиши, – сказал Корней, отстраняясь.

– Угу, – пробормотала я, все еще пребывая в странных чувствах после наших объятий. Он обнял меня так непринужденно, словно для него это ничего не значило. Я же от охватившего вдруг волнения несколько секунд не могла пошевелиться…

В квартире было темно и тихо. Дедушка, видимо, уже спал. Я разулась и на цыпочках прокралась мимо кухни. Зажженные свечи горели на подоконнике. Мама сидела за столом, смотрела в светящийся экран телефона и широко улыбалась. Вот она, прочитав сообщение, негромко рассмеялась и принялась печатать ответ. Я тут же вспомнила счастливое лицо Маргариты. Все влюблены и наполнены счастьем… Я рада за маму, да и за Марго тоже… А еще наконец я призналась себе в самом главном: когда Егор сказал, что беспокоится обо мне, внезапно возникло острое желание его поцеловать.

Глава девятая

Спала я плохо. Мне снился странный сон, в котором мы с Вадимом угнали чужую машину и мчались по трассе на огромной скорости.

На нас, обдавая светом ярких фар, одна за другой летели фуры, но Рубцов резко уворачивался. Я жмурилась от света и хваталась за сиденье. В машине играл тяжелый рок. Периодически я оборачивалась, поглядывая, нет ли за нами хвоста. В одну из таких проверок обнаружила не пристегнутую ремнями безопасности Алису, которая ползала по заднему сиденью. Я сказала Вадиму, что это опасно, ведь мы едем очень быстро. А еще нас оштрафуют, потому что таких маленьких детей нужно перевозить в автокресле. Вадим рассмеялся: тачка угнана и штраф за Алису погоды не сделает… Смех его был каким-то жутким и неприятным. А я страшно переживала за Алису и проснулась в холодном поту. Проверила телефон, но сообщений от Вадима не было. На всякий случай набрала его номер, но абонент по-прежнему недоступен. Проворочавшись, я так и не могла уснуть. За окном плыла полная луна, мрачно летел редкий снег.

После неприятного сна и бессонной ночи я выползла из кровати разбитой. Учиться осталось два дня, но у меня уже не осталось моральных сил на школу. Я лишь лениво поковыряла ложкой овсянку: от неопределенности и переживаний неприятно подташнивало.

Перед моим выходом из дома мама сообщила, что вечером у нас важный ужин. Я сразу поняла, в чем дело. Теперь, когда я знала, что мама в отношениях, думаю, она решила познакомить нас со своим бойфрендом. Что ж, если у них все серьезно, то, может, и правильно. Чего тянуть? Только я поняла, что теперь волнуюсь еще больше.

Занятий в школе уже практически не было, поэтому на уроках каждый занимался чем хотел. В декабре в школу привели практикантов, которые не особо жаждали завладеть нашим вниманием. На уроке литературы Леля внаглую сначала упаковывала подарок для младшей сестры, а на физике принялась за свои браслеты дружбы из ярких цветных ниток, которые мы с ней носили уже третий год. Своими обменялись пару лет назад как раз в канун Нового года. Прошлой зимой я подарила такой же Насте. В этом году Леля снова за них взялась. Она даже нацепила очки, которые в ходе работы сползли ей на кончик носа, из-за чего Леля походила на бабушку, вяжущую свитер внучатам. В классе было прохладно, поэтому, когда Лелька еще и шарф накинула на плечи, я не удержалась и рассмеялась. Мой смешок остался незамеченным, потому как урок практиканта превратился в настоящий балаган. Мы не хотели больше учиться, он – преподавать. Все мечтали наконец свалить на заслуженные каникулы, поэтому галдели и обсуждали, кто, где и с кем встретит Новый год.