Скажи смерти «нет!»

На улице туман коснулся его лица, как чьи-то холодные, мокрые пальцы. Всю дорогу до станции он бежал. Он слышал, как гудит паровоз, подтягивая к станции состав, и, пробежав изо всех сил последние двести метров, он ввалился в последний вагон, который уже тронулся с места.

II

Барт привалился к стенке в углу сиденья, слушая, как поезд, грохоча, спускается с предгорья в долину. Ему было холодно и неуютно, и обратное путешествие казалось ему бесконечным.

У Эму Плейнз туман сменился изморосью, и поезд мчался теперь через плоскую мокрую равнину, которую уже обволакивали сумерки. Дым из труб низко стлался над крышами домов, в окнах зажигались огни. Около Парраматты, словно порождение этих серых вечерних сумерек, к нему подкралась тоска. Он встряхнулся, выйдя из Центрального вокзала, и пожалел, что уехал ранним поездом. И не только потому, что он мог бы пробыть лишний час с Джэн, а потому еще, что теперь он стоял совсем один на ветру в толпе, где все деловито спешили по домам. Перед ним был длинный вечер, делать было нечего и пойти некуда. Конечно, можно было пойти в солдатскую гостиницу и там поиграть в покер с кем-нибудь из ребят. Но никогда, кажется, ему не хотелось этого меньше, чем сегодня. И он сыт был по горло обществом этих парней, что околачиваются по гостиницам. Вечно одно и то же: слишком много пьешь грогу, проигрываешь и тратишь больше, чем можешь себе позволить, все те же непристойные шуточки и все те же сногсшибательные рассказы об одержанных победах, как правило, придуманных.

Он был слишком хорошо знаком со всеми этими грубоватыми и скучными увеселениями и был сыт ими по горло. Можно, конечно, было поехать в казармы и лечь спать пораньше, но самая мысль эта показалась ему отвратительной. Так он и стоял в нерешительности в суетливой толпе перед указательными стрелками, размышляя, пойти ему в вокзальное кафе поужинать, отправиться в солдатскую гостиницу или заскочить к Джэн домой, чтобы потолковать там с Дорин. Джэн дала ему записку для Дорин. Так можно тоже было убить вечер. К тому же надо познакомиться с ней сейчас поближе: Дорин хорошая девка, настоящий товарищ.

Он еще раз обдумал все это. Нет, ни в казарму, ни в гостиницу идти не хочется, а Дорин, может быть, занята сегодня вечером. Он смотрел на указатель и лениво думал; не взять ли ему на несколько дней отпуск и не съездить ли домой? Здесь все уже здорово опостылело, а там он хоть занят будет. Там его будет изнурять тяжелая работа, и он не будет так беспокойно метаться по ночам. Там он хоть им пользу принесет какую-нибудь, да и на него эти поездки домой всегда хорошо действуют. А при теперешней нехватке рабочих рук старик будет рад, коли он хоть на несколько дней заглянет. Во всяком случае, это будет в тысячу раз лучше, чем бессмысленно толочься в лагерях да гостиницах, — к добру это не приведет.

— Только не говорите, что вы снова уезжаете ночным поездом.

Голос так неожиданно прозвучал у него за спиной, что ему среди его мрачных размышлений показалось, будто у него за спиной раздался выстрел. Он обернулся и увидел девушку, с которой он пил чай в станционном буфете в Орандже несколько месяцев назад.

Кажется, целая вечность прошла с тех пор. Она выглядела немножко другой, более городской и еще более возбуждающе привлекательной в своей меховой шубке и меховой шапочке, надвинутой на темные волосы.

Он улыбнулся:

— По правде говоря, об этом я как раз и подумывал.

— Ну что за человек! Вы как будто все время куда-то уезжаете или откуда-то приезжаете.

— Вы не лишены наблюдательности.

— Безусловно. А вы сейчас похожи на бродягу, который под дождем протопал всю дорогу от Центральной Австралии и сейчас ищет, где бы ему обогреться у костра.

— Да вы просто ясновидящая.

— Так у меня бабка была колдунья.

— А-а, значит, наследственное.

«Что за девушка! — думал Барт. — Чуть не каждый проходящий мимо мужчина с восхищением задерживает на ней взгляд».

— Вы уезжаете ночным поездом?

— Нет.

— Нет? — Она сдвинула брови и, наклонив голову, искоса взглянула на него. — Куда-нибудь собираетесь?

— Да вот хотел в казармы податься, но теперь, раз уж вас встретил, мог бы отложить.

— Хорошо, — ее обтянутая перчаткой рука взяла его под руку. — А я только что проводила мужа. Он уехал всего на две недели, к сожалению, но из-за этого такой шум поднял и столько было сборов, будто он отправляется на Южный полюс. Так что у нас поужинать просто времени не хватило, и теперь я умираю с голоду.

Глаза ее лукаво сверкнули.

— И если вы действительно так голодны, как это кажется со стороны…

— В два раза голоднее.

— Хорошо. Я знаю возле Кросса одно местечко, где по-настоящему прилично кормят, а в Сиднее, да еще воскресным вечером, это просто редкость.

Он колебался. Она заметила его минутное замешательство, и ее рука легонько сжала его руку.

— Понятно, вы оставили дома бумажник или просто до получки еще далеко, но вы не беспокойтесь об этом. Муж всегда оставляет мне кучу денег…

— Еще бы! — сказал он вдруг с внезапной злобой.