Сказание о Синей птице

В 2012 году была опубликована «Легенда об Энигме». На это название меня навел читатель. Раз «Энигма» означает «тайна», то почему бы так не назвать роман? – предложил он, и я согласилась. А в 2018 году я пересмотрела и дополнила изданную книгу. Так появился на свет роман «Сказание о Синей птице», повествующий о загадочной Энигме. В ней содержится большое количество отсылок к древнекитайским мифам и легендам. История получилась очень «китайской», с восточным характером, поэтому и название у нее должно быть с отсылкой на мифологию. Спустя много лет «Сказание о Синей птице» переиздали, чему я очень рада.

То, о чем я пишу, ни в коем случае не претендует на историческую точность, не является правдивой историей Китая или человечества, ведь роман создан не историком и не знатоком литературы. В этой книге я хотела лишь напомнить читателям, что история человечества полна убийств и войн. Борьба между добром и злом никогда не прекращается. Ничего нового, этот трагический сюжет всегда повторяется. В книге человеческая история представлена как игра в вэйци, которую ведет бог Энигмы. На самом деле никакого бога Энигмы не существует, а, как говорится в романе, «из века в век войны происходят из-за людской жадности. Успех одного строится на жертвах многих. Я [бог Энигмы] тьма и кровь мира людей, и те сами вручили мне свою погибель…»

Борьба со злом с помощью хороших манер и музыки – красивая иллюзия. Это слишком романтично, но я не могу придумать силы лучше для противодействия злой воле вэйци. А мифы и легенды как будто поддерживают мою идею. Согласно древним легендам, в эпоху императора Яо придворным музыкантом Чжэн Куем была создана «Дачжан» [14] – нежная и умиротворяющая музыка, трогающая сердца многих и несущая умиротвоение. К сожалению, эта мелодия была утеряна. «Книга музыки», одна из «Шестикнижия», также бесследно исчезла в пламени войны. Утрата этих произведений, вобравших в себя мудрость предков, – невосполнимая потеря для китайской культуры. В романе я провела параллель между потерянной «Книгой музыки» и потерянной «Небесной музыкой» и сделала так, что на костяной флейте можно исполнить утерянные мелодии. Тем самым я выразила надежды о мире.

Мне всегда было интересно творчески осмыслять такие понятия, как реальность и иллюзия, ложь и истина, поэтому «Сказание о Синей птице» не стало исключением. Я вложила свои размышления в спор между Черной и Синей птицами, затронула тему войны и мира, воплотившуюся в противостоянии вэйци и «Небесной мелодии», поставила героев перед выбором между истинным богом и ложным, между подлинным предназначением и мнимым, изобразила настоящий и похожий на настоящий народы муя…

Я сопоставляла сюжеты древних легенд с археологическими свидетельствами и была удивлена четкой связью между ними; тогда мне вдруг вспомнилась чья-то фраза: «Истории всегда дремлют, а писатель – это тот, кто пробуждает их ото сна и выводит на свет с помощью пера».

«Для Синей птицы вот-вот наступит вечная ночь, а для Ланьсинь вновь взойдет солнце…»

«Сказание о Синей птице» рассказано, но в таинственной стране наверняка есть другие истории, которые дремлют и ждут пробуждения.

Ли Цююань

Когда свет и аромат Энигмы воссоединятся, птица с человеческой головой пробудится ото сна…

Я – Ланьсинь
Синяя птица,
Шашка на игральной доске,
Но и надежда.

Удастся ли увидеть давно застывший кровавый след в знакомых сценах прошлого и настоящего, в сюжете трагикомедии, что так близок к реальности?

Для Синей птицы вот-вот наступит вечная ночь,
а для Ланьсинь вновь взойдет солнце…

Глава первая Храм

– 1 ~

Мне снова снилось, как я падаю глубоко-глубоко.

В забытьи, я продолжала падать в безбрежно-белом хаосе. Вокруг – ни единого звука, ни одного образа, я парила в бескрайнем небытии. Я забыла, откуда я, где моя цель, и главное – я не помнила, кто я.

Ни радости, ни печали, ни сожалений, ни забот…

Когда падение прекратилось, я поняла, что лежу на снегу.

Мои снежно-белые крылья были тяжелые, как будто сделанные из свинца. Снежинки безучастно летели сквозь неоглядную высь, морозным пухом укрывая мое тело. Было до дрожи холодно, но я не могла проснуться.

Время тянулось медленно-медленно, и, казалось, не будет конца этому сну.

Пара теплых рук подняла меня со снега, и я очутилась в уютных объятиях.

Тук-тук, тук-тук…

Следуя за биением сердца этого человека, мое сердце забилось быстрее, гулко разгоняя кровь по телу. Вскрикнув, я высвободилась из объятий и, распахнув снежно-белые крылья, начала танцевать. После падения это были мой первый танец и моя первая песня.

Уже не помню, как я начала свой танец. Инстинктивно распахнув крылья среди снежинок, что кружились в небе, я дышала и пела, следуя за ритмом ветра. Хорошо помню ощущение уюта и покоя, которые, подобно лучу света, согревали мое сердце. Я хотела поймать это ощущение, но оно вдруг исчезло. Со вздохом сожаления я сложила крылья.