Сказание о Юэ Фэе. Том 2

— Господин юаньшуай, — попросил Юй Хуа-лун, — позвольте и мне поехать! Хочу посмотреть, каков собой этот молодой чжурчжэнь!

Юэ Фэй дал разрешение.

На этот раз противники не обмолвились ни словом. Первым в бой двинулся Юэ Юнь. После тридцатой схватки его сменил Янь Чэн-фан.

Опять чжурчжэни стали предостерегать Учжу, и тот, боясь потерять сына, сам вышел с войском из лагеря, чтобы наблюдать за боем. Он видел, как бесстрашно Лу Вэнь-лун бьется с пятью противниками, и душа его ликовала.

День клонился к вечеру, а молодые сунские военачальники никак не могли одолеть противника. Тогда они решили напасть на него одновременно.

Учжу подал сигнал, и войско чжурчжэней перешло в наступление. Завязалось большое сражение. Лишь когда совсем стемнело, обе стороны ударами гонгов отозвали войска.

Четверо воинов доложили Юэ Фэю:

— Противник очень силен, никак с ним не справиться!

— Что ж, выставим табличку об отмене поединков! — сказал раздосадованный юаньшуай. — Придется брать его хитростью.

Военачальники разошлись по своим лагерям отдыхать. Только Ван Цзо не находил себе покоя. Он пил вино у себя в шатре и думал одну и ту же неотвязную думу: «С тех пор как я перешел на сторону сунов, мне так и не довелось сделать ничего полезного, чтобы отблагодарить государя, порадовать юаньшуая и оставить свое имя в истории».

Он подлил себе еще вина и вдруг его осенило:

«Когда-то в разделе «О царствах» книги «Весны и Осени»[17] я читал историю, как Яо Ли отрубил себе руку, а затем убил Цин Цзи. Может быть, и мне сделать так же, чтобы проникнуть в цзиньский лагерь? Если удастся попасть к Учжу, я его убью и прославлюсь навеки!»

Выпив еще вина, Ван Цзо приказал воинам убрать остатки ужина, а сам облачился в латы, вскочил на коня, начал размахивать мечом и, скрежеща зубами, браниться.

Удивленные воины встали перед ним на колени.

— Что с вами стряслось, господин?!

— Меня несправедливо обидели! — кричал Ван Цзо. — Сидите здесь в лагере и никому не говорите, что я уехал!

Воины не посмели возражать.

Взмахом меча Ван Цзо отсек себе руку по самое плечо, завернул ее в старый халат и спрятал за пазуху. Затем пробрался к шатру Юэ Фэя и сказал страже:

— Доложите юаньшуаю, что Ван Цзо хочет с ним повидаться по очень важному и секретному делу.

Воины доложили. Это было во время третьей стражи, Юэ Фэй еще не ложился спать и потому немедля принял Ван Цзо.

Тот вошел в шатер и опустился на колени. Юаньшуай обратил внимание на его желтое, как воск, лицо, окровавленную одежду и с тревогой спросил:

— Что с тобой, брат?

— Обо мне не беспокойтесь, юаньшуай! — отвечал Ван Цзо. — Я получил от вас столько милостей, что не знаю, как за них отблагодарить! Я вижу, как вы опечалены новым вторжением чжурчжэней на Срединную равнину. А тут еще этот Лу Вэнь-лун! Поэтому я решил по примеру Яо Ли из древнего царства отрубить себе руку, чтобы проникнуть во вражеский стан. Пришел просить вашего разрешения.

— Дорогой брат! — со слезами на глазах воскликнул Юэ Фэй. — Зачем ты так сделал?! Я и без этого разобью Учжу! Возвращайся в лагерь и лечись.

— Нет, юаньшуай! Что сделано, того не вернешь! А без руки кому я буду нужен? Если вы мне не доверяете, я лучше покончу с собой!

С нескрываемой болью Юэ Фэй сказал:

— Что ж, поезжай, если хочешь. О твоей семье я позабочусь!

Ван Цзо простился с Юэ Фэем, кое-как сел на коня и этой же ночью отправился в цзиньский лагерь.

Стихи, написанные по этому поводу, гласят:

Горы и реки в упадок пришли,
Скорбь на тысячи ли,
Жизни свои
Отдавали напрасно герои,
Высшая знать
Оставалась от войска вдали…
За длинною радугой
Ясное солнце плывет,
Ветрами осенними
Реки закованы в лед…[18]

* * *

Окровавлено плечо героя,
Свято выполняющего долг,
Что Ван Цзо своих друзей не предал, —
Было им, чжурчжэням, невдомек.

Так однажды утром обрела
Верного защитника страна,
Сердцем обращенного к луне,
Чистого, как белая луна!

Уже начало светать, когда Ван Цзо добрался до стана чжурчжэней. Он стоял у ворот до тех пор, пока из лагеря не вышли воины.

— Доложите вашему повелителю, что его хочет видеть сунский Ван Цзо, — попросил он.

— Никогда не слышал ни о каком сунском Ван Цзо! — удивился Учжу. — Зачем он сюда явился? Хорошо, зовите!

Воины ввели Ван Цзо в шатер, и он опустился на колени.

Поглядев на его желтое лицо и окровавленную одежду, Учжу спросил:

— Кто ты такой и что хочешь мне сказать?