Скандальный Роман (СИ)

Даже отказ, который пришел из Йельского университета не вызвал во мне ни единой эмоции, не задел за живое. Пожалуй, я расстроилась только из-за того, что у меня не будет повода на долгое время покинуть Нью-Йорк… Также, как и новость о том, что мой перевод на факультет искусств возможен, не принесла мне должной радости. Состояние абсолютной апатии пугало, но я никак не могла выбраться из этой бесконечной, высасывающей из меня всю радость, воронки.

Одно радует, что головная боль прошла после звонка Риз. Возможно, она меня даже взбодрила своим шокирующим предложением.

Но в моральном плане лучше не стало. К тому же добавилось новых неприятностей. На меня обрушилась непонятная волна травли и неодобрительных взглядов со стороны сокурсников. Я и раньше была мишенью для самых разных грязных сплетен, но теперь я ощущаю себя так, словно у меня на лбу написано «шлюха», когда иду по коридорам Колумбии, не сосчитать, сколько парней за сегодня подходили мне со своими мерзкими, нелицеприятными и откровенными намеками. Девочки, с которыми я неплохо общалась, отворачивались от меня и уходили прочь, когда я решалась подойти к ним на перемене и поболтать, чтобы хоть как-то… отвлечь от мыслей о том, кого-нельзя-называть. Ну, вы понимаете о ком я.

К обеду я начала догадываться о том, что что-то не так. И возможно, фотография, которую видел мой отец, попала не только к нему…

— Как ты? В порядке? Лана. Лана! Ты меня слышишь? — зовет меня Кейт, хлопая в ладоши перед моими глазами, когда я снова нахожусь в столовой. Нет. Я не слышу. Я никого не хочу слышать. Я по-прежнему не существую.

Так проще. Уйти от реальности, закрыться. Так я делаю всегда, когда моя душа испытывает непереносимую боль. Закрывается от нее, пытается исцелиться, запустить процесс регенерации. Но это не дело одного дня. Чтобы оправиться от смерти мамы, мне понадобилось три года. Не полностью, конечно, но хотя бы снова… стать… живой, искренне улыбающейся и мечтающей девочкой.

Сколько нужно дней, чтобы оправиться от предательства любимого? Я не знаю. Но мне кажется, что я уже никогда не буду прежней. А еще я слышала, что чтобы забыть человека, нужно половина времени, которого я с ним провела. Бред это все. Две недели, и я забуду этого мудака? Ах, если бы… если бы.

Снова и снова отгоняю от себя образы, рисующие мне то, как Алекс обнимает свою маленькую дочку. Идеальный папочка. Он, наверное, до смерти ее любит. И сына своего. И их мать… а я — угонщица. Возможно, я почти увела его из семьи. Черт, я шлюха. Я была его шлюхой, с которой он зачем-то тратил время на написание романов, да и вообще… проводил со мной все свободное время. Ладно, не стоит опять мусолить эту тему. Сколько уже можно жалеть себя?

— Кейт. От меня воняет? — с пустым выражением лица задаю вопрос я, автоматически пережевывая безвкусную спаржу. За последние три дня я потеряла килограмма три, несмотря на то, что силком запихивала в себя еду.

— Что? Ты с чего взяла? — нахмурилась Кейт, потянувшись за своим йогуртом.

— С того, что все от меня шарахаются. Перешептываются за спиной. Хочу знать, чем заслужила такое внимание, Кейт.

— Лан. Это пройдет. Скоро все забудут об этом, и никто больше не будет так себя вести. Ну, а если хочешь знать правду, — она пожимает плечами, накрывает мою ладонь своей, по привычке взмахивая волосами. — В группе сплетниц на Фейсбуке опубликовали твою фотографию с мистером Джорданом. Эту, — она быстро показывает мне на телефоне ту самую фотку, которую видел отец. О Боже. Просто прекрасно. Докатилась. — Почему ты мне не сказала…

— О таком не рассказывают, Кейт. И не потому, что он мой преподаватель, — просто отвечаю я, глядя в одну точку. Все вновь расплывается перед глазами, и я сжимаю руку в кулак.

Хватит. Хватит жалеть себя. Он этого не заслуживает. Он заслуживает футболок, которые больше не пахнут мной. И спать на идеально ровных простынях без меня. Он не стоит ни одной потраченной на него секунды…

Не лги себе, девочка.

— Ты влюбилась? — с придыханием интересуется Кейт, расплываясь в улыбке. — Не все стали относиться к тебе иначе, Лана. Ты же знаешь, что я всегда с тобой. Чтобы ни случилось. Может, я не такая умная, поверхностная, и у нас с тобой мало общих интересов, но я всегда буду рядом. Так же как и ты была рядом, когда мне было тяжело, и я рассталась с Брэксом, — вспоминает Кейт о своем бывшем парне, и я сжимаю ее ладонь, поэтому что сейчас это единственное действие, наполненное благодарностью, на которое я способна.

Мне тяжело двигаться.

Даже дышать больно.

— Я не хочу говорить об этом, Кейт. Все, чего я хочу — это много мартини.

Я не хочу ничего помнить. Может, это поможет? Пожалуйста.

— Что ж, думаю это можно устроить.

— Со мной никто не общается, — бросаю я, подкладывая ладонь под подбородок. — Видимо считают, что высший бал я получила через постель. Думаешь, Райт вызовет меня к себе?

— Об этом мы подумаем завтра… — в глазах Кейт вспыхивают озорные огоньки, которые обычно повышают мне настроение, но сейчас и они не действуют.