Скандальный Роман (СИ)

— Прочитала? — просто спросил Алекс, когда я вышла из ванной, намотав на голову полотенце. Завернувшись в подаренный им халатик из розового шелка, я села рядом на кровати и, обхватив его лицо руками, притянула к себе и прошептала:

— Не могла оторваться. Как ты это делаешь, засранец? — выдохнула я, поцеловав в приподнявшийся уголок губ.

— Что делаю? — опустил взгляд Алекс. Угу. Скромничает он. Знаю я тебя.

— Заставляешь верить им. Верить тебе. Каждой строчке. Я тобой горжусь, — тихо шепчу я, падая в его объятия, прижимаясь лбом к его телу, слегка потираясь о размеренно вздымающуюся грудь.

— Брось. Роман сырой. Пока никуда не годится. Да и Стейси скажет, что это полный трэш.

— Если сюжет оригинален, это еще не значит, что это трэш, малыш. Какая разница, что скажет Стейси? Ты обязан дописать эту работу. Не бросай их, Алекс. Я больше не хочу видеть на твоем столе «мертвые души» в виде исписанных, искомканных и разорванных листов и удаленных файлов на компьютере. У тебя все получится. Я в тебя верю, слышишь? — приподнимаю голову, заглядывая ему в глаза. Алекс долго молчит, внимательно разглядывая черты моего лица, и подносит мою ладонь к губам, по очереди целуя каждый пальчик. Кожу покалывает от нахлынувшей нежности, и я еще сильнее прижимаюсь к своему мужчине.

— Иногда мне кажется, что я могу все, пока ты в меня веришь, — тихое признание вырывается из его губ, и мы снова пропадаем для материального мира, уходя в нирвану, некое астральное место, существующее только для нас двоих. Иногда мне кажется, что заниматься с ним любовью сродни очень глубокой медитации. Каждый раз, когда мы делаем это так как вчера — медленно, сладко, и наслаждаясь друг другом, я будто заглядываю внутрь себя и вижу, как целый сад невероятных чувств, которому я позволила появиться около месяца назад, расцветает у меня на глазах. Истинная магия. И я не хочу, чтобы он исчез. Никогда.

А сейчас утро… я уже и забыла, какой сегодня день недели. Но когда просыпаюсь, сразу понимаю, что Алекса в квартире нет. Я всегда ощущаю жар, исходящий от его тела, да и имею дурную привычку закидывать на него ногу по утрам. Напрягаюсь, усаживаясь в постели, и сонно потираю веки, стараясь найти взглядом телефон. По выходным у нас нет утренних пробежек, но Алекс какого-то черта уже успел куда-то слинять. Внутри закипает жгучая волна раздражения и легкой обиды, пока мои руки не доходят до записки, оставленной на тумбочке на его подушке.

«Доброе утро, моя маленькая. Чтобы окончательно искупить свою вину, побежал за твоим любим кофе. Не теряй меня», — вслух читаю я, ощущая, как падает внутри сердце. И снова подскакивает, сходя с ума от внезапно охватившего ощущения абсолютного счастья.

Заряд хорошего настроения на целый день гарантирован. Наспех принимаю душ и следую на кухню, накинув классическую белую рубашку Алекса на обнаженное тело. Закатав рукава, достаю смесь для блинчиков, включаю любимую музыку и собираюсь приготовить нам завтрак. Я давно не делала блины, но прекрасно помню, что научила меня их готовить еще мама. По выходным я всегда помогала ей готовить завтрак, а потом мы кушали всей семьей, строя грандиозные планы на два предстоящих семейных дня.

Воспоминания о маме накрывают меня с головой, и ощущая легкий укол боли, я начинаю думать и о папе, и о том, что мы до сих пор в жуткой ссоре, которая безусловно волнует нас обоих. Но каждый из нас слишком горд, чтобы первым пойти на перемирие. Это неправильно. Я чувствую, что должна пойти навстречу отцу и попробовать еще раз поговорить с ним. Я действительно неблагодарная дочь. Он все делал для меня и Дэнни, и даже его тотальный контроль и постоянное наблюдение — это лишь проявление любви ко мне. Возможно, если бы не отец и не желание сделать вопреки его указаниям, я бы никогда не решилась выставить свой дебютный роман на всеобщий суд.

Первый блин получается ужасно скомканным и дырявым, но спустя пятнадцать минут я приноровилась к индукционной плите, и вместо первого мятого уродца-блинчика на тарелке появилась горка сочных панкейков, которые я украсила шоколадным сиропом и кусочками клубники. Интересно, Алексу понравится? Кстати, его до сих пор нет. Он что, отправился за стаканом кофе в Бруклин? Как же я устала от его постоянных исчезновений. И ведь не придраться к нему — Алекс уходит на встречи по работе, а мне остается только смириться с тем, что сейчас, когда он вновь наладил творческий процесс, у него появилось больше дел с этой Стейси.

— О Боже, этот запах. Как будто я в России. Давно не ел блинчиков, — вздрагиваю от звука знакомого бархатистого голоса и не успеваю повернуться, как руки Алекса ложатся мне на живот. — Теперь до моих рубашек добралась, негодница? — он быстро находит мои губы, прижимая спиной к своей груди. Ловко раскрывая мои губы языком, дарит мне сладкий поцелуй, от которого голова кружится и подкашиваются ноги.