Скала 2. Выжить в пустоте

Они были столь плотно зажаты в швартовочных зажимах, что сломались крепления зажимов, а корабли уцелели Они, конечно, мертвы уже больше трех тысячелетий. Но ремонту подлежат. И таких кораблей, различных классов и различной степени побитости было более полутора тысяч. Я же говорил, что эта система просто «Клондайк» космического масштаба. Перечислять, то, что можно найти в каютах пассажиров и экипажа тоже не буду. Сейчас я расскажу про реактор. Почему именно про реактор? О, это было просто эпическое открытие, особенно для меня. Именно это открытие сделало возможным дальнейшее эффективное освоение системы. А все началось с того, что дроны передали сообщение о том, что реактор работает. На самом минимуме, но работает. И топлива в нем загружено еще тысяч на пять лет работы. Пройдя по магистрали, они выяснили, что же такого важного было на другом конце такого, что стоило целого титана, и что этот самый титан поддерживал в рабочем состоянии целых три тысячи лет. Не поверите, но это оказался медотсек. Охренительно огромный медотсек. На десять тысяч криокапсул медотсек. Из десяти тысяч уцелели всего полторы. Все же сотрясение при аварии никому не пошло на пользу. И в этих самых капсулах лежали люди, молодые люди.

Каждому было не более 18–20 лет. По-видимому, это была элита государств, основной генофонд нации. Как потом выяснилось, у них индекс интеллекта был выше двухсот единиц. У каждого были зачатки псионики. Каждому была установлена передовая, по тем временам, индивидуальная нейросеть, с самыми лучшими имплантами. Каждому из этих парней и девушек, были загружены в память нейросети самые передовые, на то время базы знаний по разным специальностям. И за все время, что они провели в криокапсулах, эти базы были выучены. То есть они все были специалистами восьмого ранга и выше. И теперь они все мои. Моя прелесть. Всех сразу я не перенесу, это опасно, поэтому надо будет создать корабль для перевозки этих тушек. И реактор, пока не перевезу всех людей, никуда не переместишь. Это засада, но я никуда не тороплюсь. А пока мои инженерные стальные зверьки занимались креплением запчастей к буксиру, я с моим большим ремонтным комплексом занимался тем, что ремонтировал в медблоке всего, что только мог, что бы больше ни одна драгоценная тушка не откинула копыта. Остальные, мертвые, тела били отличным материалом для создания высших умертвий и личей. Из моего рта невольно вырвалось хихиканье. Этот мир такого еще не видел. С этими мыслями я на пробу наложил первую метку. Сил она взяла немеряно, поэтому одной меткой я и ограничился. Но одно я выяснил, импланты пси-защиты у этих людей не стояло. На мое счастье.

С этого момента на станции началась нездоровая движуха. Отменились несрочные постройки, и все силы были брошены на достройку жилого сектора. Половина инженерный дронов искала в системе водяной и газовый лед. После чего это все загружалось в приемники системы жизнеобеспечения. Для обеспечения сектора энергией мои железные помощники приволокли пару реакторов с разбитого линкора. С других кораблей было надергано оборудование для формирования небольшого медблока на каждом уровне жилого сектора. В моих аппартаментах был установлен тот самый медблок с «Крейна», он как талисман, теперь постоянно со мной. Каждая индивидуальная каюта заставлялась мебелью и оборудованием. Вобщем все делалось по плану, но только в авральном режиме. А я в это время перестраивал бывший средний десантный транспорт для перевозки замороженных тушек. Какой он расы или государства было непонятно. Такого герба в реестре современных государств Содружества не было. А список исчезнувших стран, я себе загрузить не догадался. Трупы, которых было довольно много, ничего уже не расскажут. Но десантные скафандры у ребят были зачетные. Покруче моего инженерного будут. Как ни странно, ни об какой астероид корабль не ударялся. Скорее всего, корабль также ушел в слепой прыжок. Но сквозная дыра в корпусе, диаметром в три метра говорила и о том, что он перед этим попал под прямой выстрел главного калибра какого-то линкора.