Системный Нуб 4

— Второй месяц сама не своя хожу, мужа к себе не подпускаю, тревожно на душе, и бессонница мучает, будто чакры забились… Скажите, что вы видите? — она замолчала, наблюдая за действиями гадалки.

Аве раскладывала карты, переворачивая некоторые, как мне казалось без всякого порядка, горящие по краям стола восковые свечи отбрасывали на шторы причудливые тени, что напоминало танец неведомых зверей.

— Забились, говоришь? — посмотрела исподлобья. — Когда в последний раз с чужим мужчиной была?

— Сегодня утром… часа в два дня, — ответила та, практически без запинки.

— Волосы вижу, ножницы, — Аве переворачивала карты, не поднимая глаз. — Парикмахер-обыватель с большими усами.

— Ага, это Пьер, там не только усы большие.

Аве на это фыркнула.

Бук начал подхихикивать, а Грон оставался серьёзным.

Ева, которую я до сих пор не представлял в теле гадалки, что несложно, обороты речи и движения были чужими, достала откуда-то ёмкость, вроде большого стакана красного цвета, поставила на стол. Затем вдруг шлёпнула ладошкой по шторе, послышалось глухое рычание, шлёпнула ещё раз, рык усилился.

— Выходи уже, сколько можно звать? — недовольно произнесла Аве.

Оттуда выскочило нечто, сначала так показалось, сантиметров двадцать от пола, непропорционально треугольная голова с оттопыренными, уродливыми ушами, выпученные глаза, из пасти торчал прикушенный кривыми клыками язык. Странный урод оббежал стол, рыча на притихшую Глорию. Та постаралась ужаться и даже ноги задрала, длинные шпильки сверкали на уровне крышки стола.

— Что за тварь? — спросил я у Грона.

— Ничего сверхъестественного, всё с Терры… Всего лишь гремучая смесь ши-тцу и китайской хохлатой. Бук её у подружки позаимствовал, любит сырую курятину.

— Гы, милашка, я её просто Исчадием зову.

— И вправду, ужас, — констатировал я.

Собака завершила круг у тазика с обезглавленной жертвой и начала подвывать, одновременно совершая закапывающие движения в сторону посетительницы.

— И-и, чего это оно? — пискнула Глория.

— Не обращай внимания, посланник радуется, — спокойно произнесла Аве, она не отвлекалась от раскладывания карт. — Сейчас заберёт дар и отправится к хозяину.

Так и вышло: Исчадие, как прозвал её Бук, подхватило курицу за лапу и, не переставая рычать, потащило за штору; скоро звуки затихли.

— Та-ак… что у нас тут? — Аве взяла в руки таз, встряхнула содержимое, отчего несколько капель бурой жидкости попали на карты. Гадалка, глянув на это, широко улыбнулась. — Нет, с чакрами всё в порядке, чистенькие.

— Правда? А что тогда не так? — заинтересовалась Глория.

— Тут у нас слабое место, — сказал Грон, почесав затылок. — Ева обещала что-нибудь придумать.

И, похоже, не обманула, иначе зачем ей сливать куриную кровь в красный стакан? Ещё и бросила туда что-то, принявшись шевелить губами. Я, как и все, включая лично присутствующую Глорию, внимательно наблюдал, примерно догадываясь, что туда упало, уж кому как ни мне знать, на что способна капля жизни в руках лекаря.

Стакан оказался на столе, посетительница пыталась в него заглянуть, даже со стула поднялась.

— Сядь!!! — скомандовала Аве, та, испуганно ойкнув, исполнила. — Лотос расскажет, что не так!

Спустя пару минут ожидания, красная ёмкость начала подрагивать, из-за горловины появился красный росток, который начал быстро набухать, превращаясь в уродливый бутон с двумя ворсистыми лепестками ниже. Последние напоминали жутко скрюченные конечности какой-то мутировавшей твари. Неожиданно бутон лопнул, прорезавшись линией, испещрённой мелкими зубами.

И тут Аве сделала то, что не позволил бы себе ни один здравомыслящий игрок. Протянула руку и погладила уродский бутон. А тот, вопреки сложившимся стереотипам о вредном характере тварей, потянулся, словно кот желающий ласки, и благодарно что-то профыркал, засветив при этом раздвоенный язычок, ворсистые лепесточки потянулись к руке, поглаживая пальцы гадалки.

— Фу! Что за урод? — воскликнул Бук. — Как она это сделала?

Мы с Гроном поражённо промолчали, ответ прозвучал в динамике.

— Это плотоядный лотос из болотных пустошей, — пояснила гадалка, тихо наблюдающей Глории. Она, кстати, ни разу не дёрнулась и даже мордашку не сморщила, напротив, глазела как заворожённая.

— Он что, ручной?

— Нет, конечно! — Аве позволила лотосу облизать указательный палец. — Он создание системы, чувствует незамутнённые эманации тёмной материи. Я чиста, нет ни единого пятнышка чужеродной энергии, еженедельный ритуал отмывает даже системные артефакты… лотос — индикатор системной чистоты!

Глория слушала с открытым ртом, как, впрочем, и гномы.

— А что за ритуал? Мне бы тоже отмыться, — выпалил Бук.

Грон закатил глаза, я помалкивал, ожидая продолжения, и чуть не рассмеялся, услышав слова Глории.

— А что за ритуал? Я тоже хочу очиститься!

— Для начала протяни руки к созданию системы, всё зависит от его реакции, — Аве пододвинула стакан с лотосом на середину стола. Странный «цветок» принялся крутить во все стороны безглазым, зато зубастым бутоном.

Я ожидал отрицательной реакции, что угодно, визга, шараханья в сторону, не исключал и побега, но Глория удивила.