Системная ошибка. Любовь не по программе

Мои кулаки от неожиданности разжались, и я скользнула ладонями по широкой груди. Уловила бешеный стук чужого сердца, легкий запах Фаренгейта от Диор, как вздымается грудная клетка, насколько «хакер» по сравнению со мной… огромный. Он сжимал меня крепко, перекрестив руки за моей спиной, и дышал куда-то в макушку. Мое собственное сердце внезапно сбилось с ритма, а затем понеслось вскачь. Я ощутила, как повлажнели ладони и пересохло горло.

Осознав, что мы слишком близко, а ситуация — ну очень интимная, я… Испугалась и начала вырываться:

— Дэймон, пусти! Ты какого черта творишь?! — боролась я с ним, но это было все равно, что пытаться сдвинуть с места шкаф. К тому же я не могла как следует действовать из-за ноги, которая отдавалась резкой болью при каждом неверном движении.

Я понимала, что гораздо проще было бы плюнуть, а уже потом, когда мы выйдем отсюда, хорошенько заехать ему в живот кулаком, но… меня штормило. Мне было страшно. Сердце колотилось быстро-быстро, ноги ослабели, внизу живота скручивался тугой комок. И мне не двенадцать, чтобы не осознавать реальность — я слишком желала близости с этим парнем. И это пугало до чертиков, заставляя меня бороться отчаянно. Наверное, потому что я понимала: если я сейчас прекращу вырываться, то могу запросто… вытворить какую-то фигню. За которую мне потом будет стыдно смотреть Дэймону в глаза.

— Господи, Лина, да прекрати ты! — шипел он недовольно, сжимая меня так, что я даже пошевелиться больше не могла. — Такое ощущение, что я тебя тут съесть собираюсь, честное слово!

— Я буду кричать, — сипло выдвинула я последний аргумент. — Серьезно, я заору, если ты меня не пустишь.

— С ума сошла? — мрачно спросил Дима.

— Ты… не оставляешь мне выбора, — мой голос дрожал, и я молилась, чтобы «хакер» решил, что мне страшно, а не… что-то другое.

Я была слишком уязвима, не понимая, какие мотивы у его поведения. И не хотела давать ему против себя такие козыри.

Его пальцы на миг сжались на моей спине, а затем Дэймон, опустив голову ещё ниже, выдохнул мне на ухо:

— В таком случае, ты тоже не оставляешь мне выбора.

Я насторожилась, но сделать ничего не успела.

«Хакер» вдруг подхватил меня под ягодицы, поднял выше и впился в губы требовательным поцелуем.

Я застыла, пораженная таким натиском.

Губы были сухими и твердыми, и у них был вкус шоколадных конфет. И я тонула в тонком древесном парфюме, в этом шоколадно-карамельном вкусе, совершенно забывая о том, что должна вроде как брыкаться и вырываться. Ничего удивительного, что когда язык парня легко коснулся моих зубов, приглашая ко взаимности, я глубоко вдохнула и, запустив пальцы в вечно растрепанные темные волосы, ответила на поцелуй.

Это было похоже на то, когда тебя утягивает воронкой на дно. Ты кружишься, кружишься, и нет сил, чтобы это прекратить.

Я чувствовала, как сжимаются его пальцы на моих ягодицах.

Как колотится его сердце, все сильнее.

Как он сходит с ума, терзая мои губы, подчиняя, требуя сдачи всех позиций.

Но я не умела сдаваться.

Я дразнила его. Сражалась с ним. Целовала его не менее яростно.

Гладила кончиками пальцев его шею, путалась ими в волосах, оттягивая отдельные пряди. Прижималась тесно, а в конце концов просто оплела его поясницу ногами, проигнорировав кольнувшую болью голень.

Дэймон зарычал в мои губы, а затем прижал меня к полкам, отчего на нас посыпались какие-то мелочи. Но мы не обращали внимания, слишком занятые друг другом.

Одной рукой он по-прежнему поддерживал меня, а второй вдруг забрался под кофточку и начал поглаживать поясницу. И пусть касание было легким, меня словно током прострелило. Я вздрогнула и прогнулась, чувствуя, как эти поглаживания тонкими струйками желания стекают вниз и оседают жаркой тяжестью внизу живота.

Я оторвалась от губ Димы и, запрокинув голову, приглушенно простонала, погребенная собственными ощущениями. К моей беззащитной шее немедленно прижались теплыми губами и осторожно повели кончиком языка вниз. Одновременно с этим «хакер» растопырил пальцы на моей пояснице и поехал ими вверх, по позвоночнику. Я застонала ещё раз и, больно прикусив губу, впилась короткими ногтями в его плечи. За что меня несильно укусили за ключицу, а затем жарко выдохнули на кожу.

Он вернулся к губам, и я с удовольствием опять утонула в поцелуе и жарких волнах желания и удовольствия.

И кто знает, чем бы это закончилось, если бы Дима не провел рукой вдоль бюстгальтера, а затем сжал мою грудь.

Не знаю, почему именно это сработало стоп-краном, но я моментально пришла в себя, осознала происходящее и… немедленно убрала ноги с талии Дэймона и оттолкнула его со всей силы. Это было плохой идеей, потому что мы чуть не свалились вдвоем. Но парень, как я уже говорила, был сильный. Он удержался и удержал меня.

— Пусти, — процедила я, ожидая протестов.

Но их не последовало.

Он молча отстранился, а потом вышел из каморки.

Я вылетела из нее, словно из комнаты страха, совершенно забыв о больной ноге. И трясло меня почти так же, как после посещения подобного аттракциона. А затем, посмотрев на задумчиво замершего Диму, замахнулась и врезала ему по морде: