Система Возвышения. Хаос в разгаре

— Мы сами решили идти за тобой. И сами подписались на рейд. Не проси прощения. Просто… В следующий раз, когда будешь решать, переть вперёд или отойти к нам, помни, что мы отряд. Ты сам всегда говорил, что бог на стороне больших и слаженных батальонов, и что нельзя дробить силы в бою без крайней необходимости.

Мне нечего было сказать на это. Усталая девушка даже не орала на меня, но лучше бы она меня избила до судорог и кровавой мочи, чем говорила этим переполненным горечью голосом. Сейчас я жалел о дарованном Системой хорошем зрении. Было невыносимо тяжело видеть текущие по щекам девушки слёзы.

Будь я тогда вместе с ними, не рвани вперёд, и жертв, скорее всего, удалось бы избежать. Возможно, та козлоногая полезла бы к игрокам, возможно, к нам… Суть не в этом. Будь я с ребятами, мы бы просто пошли на прорыв. И хрен бы кто смог удержать меня с Кариной на пару, поддерживаемых целым отрядом сильных бойцов. Мы бы даже не потеряли никого.

— Прости. Никогда больше я не поставлю личное превыше общего, — с болью произнёс я.

— Да мне-то что, Рус? — всхлипнула девушка. — Скажи это погибшим ребятам. Они были не рядовой пехтурой, как в Гранде. Они были моими друзьями!!! — взорвалась неожиданно девушка. — И твоими тоже, мудила ты самоуверенный!

Воцарилась тишина. Я стоял, опустив голову. Девушка, уже не сдерживаясь, плакала.

— Мог бы хотя бы отправиться на наши поиски, когда вернулся сюда, — тихо произнесла она. Я дернулся, как от удара, но возразить было нечего. Действительно, мог и поискать их. Я же знал, что сейчас звери не будут нападать. Но это знал я, а вот ребята-то были не в курсе. — Рус, у меня уже истерика. Пожалуйста, оставь меня.

— Карина… — попытался я возразить, делая к ней шаг, но девушка, зашипев рассерженной кошкой, воплотила передо мной несколько мечей.

— Убирайся! Вон отсюда! — яростно прорычала она.

И я убрался. Зайдя в свой шалаш, я сел во мраке на койку и прислонился к холодной стене шалаша. Одно незначительное усилие Воли и в центре помещения, в метре от пола, разгорелся шар пламени размером с футбольный мяч. Стало теплее. Я зачарованно смотрел в ровное сияние своего пламени. В голове была странная пустота, мысли вяло бродили в мозгу. Настроение было паршивое.

— Можно войти? — раздался голос Хельги через некоторое время. — Я пришла осмотреть рану.

— Конечно, проходи. — негромко ответил я, скидывая свитер.

Девушка вошла в комнату и ощупала царапину, оставленную мне на груди козлоногой. Чему-то удовлетворённо кивнув, она нанесла какую-то прозрачную мазь и перевязала рану, щедро посыпав какие-то толчёным листья между бинтов.

— Твоя энергетика сама почти изгнала остатки чужой силы, так что к утру, наверное, даже шрама не останется, — сообщила она, вставая.

— Заебись. Спасибо большое, — выдавил я из себя улыбку.

Девушка внимательно посмотрела на меня и спросила, сев рядом со мной:

— Всё совсем плохо?

— Нет, с чего ты взяла? — покачал я головой.

— У тебя на лице написано. Да и… Я очень тонко чувствую Волю, несмотря на то, что сама слаба. При моей специализации это просто необходимо. Твоя Воля обычна подобна пламени. Сильная, яростная, в любой момент готовая обжечь кого угодно. Как большой костёр. А сейчас… Такое ощущение, что пламя погасло. Как будто протягиваешь руки к огню, а вместо жара большущего костра ощущаешь едва заметное тепло тлеющего угля. Да что там — ты даже не замечаешь зова своего оружия! Нет, так дело не пойдет. Подожди немного, я скоро вернусь.

Девушка вскочила на ноги и быстро вышла из помещения. Не чувствую зова своего оружия? Что это значит? Я перевёл взгляд на Феникса, одиноко стоящего в углу. Действительно, он словно взывал ко мне. Подумав секунду, я послал к нему частичку Воли. «Не сегодня, мой друг» — попытался передать ему я. Не знаю, насколько он меня понял, но ощущение зова пропало.

Вскоре вернулась и Хельга. Она держала в руках корзину, из которой выглядывало две стеклянных бутылки.

— Подвинься, — велела она мне. Девушка придвинула к моей кровати небольшой столик. Из корзинки были немедленно извлечены обе бутылки, пара металлических кружек и копчёное мясо с сыром.

— Это самогон из радужной ягоды, — указала она на первую бутыль. — Себе я, уж извини, взяла вино. Его мы у вас, в Гранде, берём. Моя маленькая слабость, красное сухое. Поухаживаешь за дамой? — улыбнулась она.

Я открыл обе бутыли, налил себе самогона, а ей вина. Порезал найденным на дне корзины ножом мясо и сыр, разложил на металлической тарелке.

— За светлое будущее, мой друг, — чокнулась со мной девушка и пригубила из своей кружки.

Я молча опрокинул в себя самогон. По горлу растеклось жидкое пламя, плавно проваливаясь в живот. У напитка был приятный ягодный вкус. С удивлением понял, что алкоголь на меня действует, словно я не эволюционер с огромным показателем Выносливости, а самый обычный человек. Я закашлялся и торопливо закусил куском мяса.

— Пробрало? — улыбнулась рыжая. — Готовили специально для таких, как ты. Обычный алкоголь ведь уже не цепляет, правда? А этим можно смело напиваться. А теперь рассказывай, что тебя гнетёт.