Система

Монотонный успокаивающий голос толстяка не вязался со страшным контекстом того что он произносил. Лица парней за столом побелели, а Андрей почувствовал сильное головокружение и тяжесть в ногах и присел на диван. – Мы никого не насиловали! – чувствуя першение в пересохшем горле, прохрипел он. – Это провокация. По какому праву этот допрос? Мы не будем ничего говорить без адвоката.

– Фильмов американских насмотрелся? – пренебрежительно ухмыльнулся толстяк. – Только ты, парень вперёд забегаешь. Это ещё не допрос. Допрос проводится в специально отведённом месте специально обученными людьми. Эти люди таких матёрых уголовников колют, что, такие как вы для них даже не семечки. Но в чём-то ты всё-таки прав. Допрос у Вас будет и очень скоро, а это только предварительный его этап.

Андрей решительно направился к журнальному столику, на котором находился телефон. – Я отцу сейчас позвоню.

Толстяк спокойно смотрел, как Андрей ищет телефон в блокноте.

– Спорим я быстрее? – не понятно к чему сказал он, и снова опустил глаза к папке. – Валентин Рафикович Давлатян. Набирай, я продиктую. Код Сургута знаешь?

Андрей застывшим взглядом смотрел перед собой. Он так и застыл с трубкой в руке.

– Ребята, мне с Вами становится скучно – толстяк, зевая, посмотрел на позолоченные часы. – Вы думаете мне заняться нечем, кроме того, как вычислять Вас, искать по всему городу и сидеть здесь, слушая Ваши байки? Один звонок, и Вы окажетесь приводом в моём кабинете.

Дело тут вот в чём. Вам повезло. Да повезло, – повторил он фразу в ответ на недоумевающие взгляды. – Сейчас объясню, – толстяк достал сигарету из пачки Мальборо и прикурил, щелкнув массивной крышкой позолоченной бензиновой зажигалки. – Дело в том, что в моём лице Вам явился шанс. Любой другой следак, имея эти материалы размотал бы Вас за сутки, – толстяк положил пятерню поверх папки, – здесь, кроме заявления потерпевшей, показания всех свидетелей. Всех тех, с кем вы пили в ту ночь и даже тех, кого Вы трахали. Кроме того есть показания вахтёра и соседей. Да тут больше чем достаточно. Ещё раз говорю: любой другой следак не задумываясь, отправил бы Вас вчетвером лет на восемь в тёплые места.

– На сколько? – не веря своим ушам, переспросил Андрей.

– На столько, на сколько слышал, и это самое маленькое. А что Вы хотели несовершеннолетняя, да ещё и групповуха.

– Да какая групповуха, один там был, всё по согласию. – вдруг запричитал оживший Кот. Андрей метнул в него испепеляющий взгляд.

– Ну вот! – толстяк, улыбаясь, развёл руками. – Тут и допроса не нужно, Вы уже колоться начали. Ну, хорошо, в лучшем случае, при хорошем адвокате, сядет только один из Вас. – При этом толстяк, почему то в упор посмотрел на Андрея.

– А что Вы на меня смотрите? – глаза Андрея налились слезами, и он говорил уже навзрыд.

– Да ты не бойся, – успокаивающим тоном сказал толстяк, – судя по этим расплывчатым показаниям, а так же заявлению потерпевшей, на нары поедете все вчетвером. Давлатян и три мушкетёра, – решил схохмить он , но шутка ни у кого не вызвала улыбки. – А лозунг Ваш будет такой: «Один за всех, или все за одного». Это уж как Вам больше нравится, – теперь он обращался уже ко всем. – Я смотрю, паровозом никто быть не хочет. Кстати, Вы ведь студенты? А где учитесь? – толстяк вдруг отошёл от темы.

– В «Индусе» на экономическом, – угрюмо ответил Андрей.

– Эх, все хотят экономистами и юристами быть, так скоро на заводах работать некому будет – мечтательно говорил толстяк, выпуская тонкую, как игла, струйку дыма. – Ну ничего, мы эту ситуацию скоро поправим… знаете что такое социальный лифт?

Андрей и Кот молча кивнули.

– Наверное мечтаете высоко подняться с его помощью. Вы думаете, он только вверх ездит? А я вот могу Вас прокатить вниз так глубоко, что Вы будете только мечтать, чтобы через много-много лет оказаться хотя бы на этом же этаже.

– Мы никого не насиловали! – вдруг зарыдал и забился в истерике Андрей. Там все пьяные были, все видели… – Он пытался прикурить сигарету, но зажигалка плясала у него в руках.

Толстяк бодро для своего веса встал и протянул Андрею руку с зажигалкой. Андрей почему-то поднял заплаканные глаза на толстяка и только после этого прикурил.

– Слезами делу не поможешь, парень. Натворил делов, умей отвечать, а не распускать сопли, как в детском саду.

– Ничего я не натвори-ил! – нараспев причитал Андрей.

– Натворил, в том то и дело, что натворил. – Толстяк продолжал стоять над Андреем и говорил с ним, как будто утешая. – Всё в этой красивой бумажке, которую я тебе показал.

– Что Вам нужно? – продолжал рыдать Андрей, не забывая глубоко затягиваться.

– Вот! – толстяк поднял указательный палец вверх. – Наконец-то хоть один разумный вопрос за вечер. С этого и надо было начинать, а не с глупых запирательств. – Он вернулся на своё место за столом. – Если бы Вы внимательно слушали, с чего я начал, мы сэкономили бы массу времени. А начал я с того, что в моём лице Вам явился шанс. Как Вы думаете почему? – толстяк обвёл унылых друзей взглядом.

– Может Вам нужно заплатить? – вдруг подал голос Кот.