Сирийский марафон. Часть 3. Под белым солнцем пустыни

– ладно, к делу, колонна сирийцев в трех километрах от «восьмисотой». Как развернуться, ударят во фланг. Минут через пять «Су-34» начнут бомбардировку долины и подходов к ней. Всяко вам легче станет. На аэродроме подскока выгрузилась рота морпехов. Колонна идет к тебе на высоту, принимай. Обрадовал?

– Обрадовали, не скрою. Но, если боевики сейчас атакуют, можем потерять на склоне всех, – майор тоскливо посмотрел на пронизанные белым солнцем дырявые облака над высотой.

– Что ты заранее тоску наводишь! Думаешь, не понимаю, что резервы опаздывают. Но, некем у меня контратаковать сейчас, и нечем. На «восемьсот пятьдесят третьей» пехоты с гулькин хрен и бармалеи внизу. Только и ждут, когда вылезешь.

– Да, понимаю я все. Тяжко сидеть и смотреть, как товарищи … Ладно, боевую задачу никто не отменял, будем выполнять. До связи?

– Командир, духи атакуют! – услышал сквозь частые хлопки Александр.

– Что там у вас?! – рявкнул полковник.

– Бармалеи на штурм пошли. Роджер, – Кайда кинул в руки Шопена тангенту и рванул на позицию.

С флангов склон стегали автоматические пушки и пулеметы «Уранов» и БТРов. Обиженно фыркали 82-мм минометы, выплевывая мину. Шипела, выкручивая дымный хвост, ракета «Корнета», устремляясь вниз. Но, было все без толку. Боевики, войдя в близкий огневой контакт, находились в «мертвой зоне».

– Лях, Лях! Немедленно отходите! – орал Кайда в микрофон больше минуты, но эфир молчал.

– Смоляк! На связь! – он перевел передатчик на другую частоту.

– На связи! – откликнулся старший лейтенант.

– Есть связь с группой?

– Есть, – хрипнул динамик.

– Уводи группу, мухой!

– Понял, принято.

Александр щелкнул тумблером рации:

– Лях, Лях! Как слышишь?

– Лях на связи, командир, – тут же отозвался разведчик.

– Немедленно назад! Мы прикроем. Быстрей отходите!

– Понял, командир, но …

– Никаких «но»!

– Авианаводчик и морпех остались. Мы не успели к ним.

– Подойти сможете?

– Нет. Их окружили. Между нами открытое пространство. Полностью простреливается.

– Минометами зачистим.

– Нельзя. Слишком близко, и нам и им достанется, – в эфир лезла густая трескотня автоматных выстрелов.

– Япона-мать, чтоб вас …! – в бессилии вскрикнул Александр, мотая головой.

– Командир! Это Лях. Что делать? –требовал динамик.

– Отходите. Это приказ! Все!

Он схватил «Корд» и стал выцеливать приближающихся к месту, где затаился Прохоренков и морпех, боевиков. Винтовка методично лязгала, выбрасывая очередную гильзу, и пуля уносилась вниз, принося смерть одним и продлевая жизнь другим.

– Командир! Ахметов вызывает, – услышал он Шопена. Бережно положив «Корд», Александр подбежал к броневику:

– На связи!

– Здесь «Заслон четыре». «Двойка» вызывает огонь на себя. Как понял?

Кайда до скрипа сжал зубы.

– «Рассвет», здесь «Заслон четыре». «Заслон два» вызывает огонь на себя! Как понял?!

– «Заслон», принято. Группа эвакуации уже вернулась. Можешь работать по склону, конец связи.

– Понял «Рассвет», выполняю. Конец связи.

Майор, вернул радисту тангенту и ссутулившись, пошел на огневую позицию.

Глава 12. «Раскинулось море широко …»

Утреннее море лениво плескалось, едва пенясь, будто постирушка в ржавом корыте. Судно проползало горловину Босфора, стараясь не отдавить кому-нибудь пятки. Кораблей на встречных курсах и попутных, что блох на барбоске. Мелочевка нахально шустрила, подрезая. Пришлось пару раз рявкнуть сиреной, отгоняя наглецов.

Александр стоял на верхней палубе, лениво созерцая медленно меняющуюся картину. Стамбул прятался в слабой дымке по обеим сторонам.

48 часов назад.

В кабинете генерала практически ничего не изменилось. Зашторенная карта на стене, длинный стол совещаний, огороженный стульями по периметру, шкаф-пенал в углу. Из новшеств, лишь черная кофеварка, что пыхтела на тумбочке у окна, разгоняя аромат кофе по кабинету.

Дед, перехватив взгляд Александра, хмыкнул:

– Вот, привыкаю к здешним традициям. Аборигены уверяют, что кофе начали гурманить в здешних палестинах. Чего встал в дверях, проходи, располагайся. Разговор не короткий.

– В Эфиопии или Йемене вроде как, – Кайда вытянул один из стульев.

– Не откажешься, – Терентьев кивнул в сторону кофеварки,

– или чай?

– Не откажусь.

– Тогда подходи, угощайся.

Генерал взял колбу тонкого стекла полную темно-коричневой жидкости, намереваясь наполнить прозрачные, с пестрым орнаментом, чашки. Секунду подумав, он поставил сосуд назад и вернулся к рабочему столу. Вытянув нижний ящик тумбы, достал армейскую фляжку в зеленом чехле и пару малюхотных рюмочек на тонкой ножке.

– За Пальмиру отдельное спасибо и тебе и группе. Представление на награждения уже в Москве, – Терентьев ловко налил из фляжки,

– помянём ребят. Павшим – земля пухом, раненным – скорейшего выздоровления.

Водка теплым комочком прокатилась в горле, обжигая его. Александр вздохнул:

– Тело Прохоренкова и сержанта так и не нашли?

Генерал чуть сморщился:

– Нет. Думаю, душки унесли. Найдем. Позавчера Чубаров встречался с Абдуллой. Курд обещал помочь.

Кайда понимающе кивнул:

– Старик слово держит. Ходят слухи в Главк возвращаетесь?