Сирийский эшафот

– Волнения начались. Оппозиция выступает за свержение Асада. Вот-вот начнется гражданская война.

Девчонка явно не понимала, как связаны между собой эти ужасные события и необходимость прямо сейчас расплатиться за привезенные продукты.

– Ну, ты и дура! – скривился Акур. – Заплатить я должен офицеру, чтобы он оставил меня в покое.

– Теперь понятно, – шмыгнула она носом.

Акур Тубур давно положил глаз на дочь покойного соседа, да все как-то не получалось развести ее на близость. А тут подвернулся такой замечательный случай. На самом деле, в беседе с прапорщиком Акур дал предварительное согласие на службу по контракту. Тот помог заполнить анкету, задал с десяток вопросов и уехал, пообещав через месяц вернуться с приказом о присвоении Тубуру унтер-офицерского звания. По этой причине молодой повеса решил действовать и за оставшийся срок во что бы то ни стало овладеть молодой соседкой.

– Так что насчет твердой валюты? – погладил он девушку по бедру.

Зайна отпихнула его руку и заливисто рассмеялась. От смеха на щеках образовались симпатичные ямочки, в раскосых глазах зажглись игривые огоньки.

– Можно и валютой, – негромко сказала она, опять мешая слова из разных языков.

– Тогда показывай свой товар, – кивнул на подол юбки Акур.

Как ни крути, а выгода от поступившего предложения была очевидной. Зайна раздумывала не больше трех секунд. Потом оглянулась по сторонам, осмотрела дальний соседский двор и быстро подобрала юбку. Ни чулок, ни трусиков, ни нижней юбки. Впрочем, это не удивило Акура – бедность соседской семьи была известна всему селению.

– Ну? Понравилось? – медленно опустила она подол.

– Понравилось.

– Тогда приходи вечером, когда брат уснет.

– Нет, Зайна, так не пойдет. Вначале с тебя задаток. Или аванс. А уж вечером полный расчет.

– Какой еще аванс?!

– Обычный. Так что, в дом пригласишь?

– Нет, лучше в сарай – в доме брат…

Они проскользнули в старое каменное строение под соломенной крышей, притворили за собой дверь.

Девчонка явно не знала, что и как делать – снова задрав юбку, она стояла в углу сарая. Молодой человек неторопливо расстегивал ширинку; по его лицу блуждала довольная улыбка.

– Давай быстрее, – поторопила она, заметив самодовольное выражение его лица. – У меня еще дел полно по дому.

– Если будешь послушна – заживешь нормально… – предвкушая блаженный миг, нашептывал Акур, расторопными движениями ладони заставляя ее пошире расставить ноги.

Зайна охнула, почувствовав боль, и взмолилась:

– Тише, тише!

– Стараюсь…

Хватило его всего на пару минут. Акур издал протяжный стон и, шагнув назад, качнулся.

Девушка, тяжело дыша, распрямилась и отряхнула подол.

– Ну что, доволен авансом?

– Доволен, – шумно выдохнул Акур.

– Тогда иди, разгружай мои продукты. Они же теперь мои, верно?

– Твои-твои…

Перетаскав во двор несколько мешков с овощами и ячменем, он устало остановился у калитки, вытер вспотевший лоб. Овощи пойдут в пищу, половину ячменя девчонка истолчет и будет печь лепешки, другую половину продаст и выручит немного денег.

Зайна встала рядом с парнем и неожиданно прижавшись пухлой щечкой к его плечу, тихо спросила:

– Вечером придешь?

– О, да я погляжу, тебе понравилось! – улыбнулся он.

Зайна хихикнула и спрятала лицо в складках его одежды.

– Нет, ты скажи! – настаивал молодой человек. – Понравилось?

Оттолкнув его, она нырнула во двор и, перед тем как захлопнуть калитку, показала язык:

– Вечером скажу…

– Что он за человек? – спросил полковник по дороге к дому заместителя начальника штаба.

– В личном деле написано мало, – рассказывал командир батальона. – Вырос в глухом селении юго-восточнее Дамаска. Отслужил срочную службу в армии, демобилизовался в звании старшего сержанта. Вернулся в селение, где помогал родителям обрабатывать большой земельный надел…

Всего к дому, где обосновался лейтенант Тубур, направлялись шесть человек: полковник Хасани, майор Бадар, начальник штаба – капитан Атасси, сержант и два рядовых бойца. Все были вооружены и готовы к любому развитию событий. Встречавшиеся по дороге военнослужащие отдавали честь и провожали группу недоуменными взглядами.

– Будет о сельском хозяйстве, – поморщился полковник. – Что там написано об его армейской карьере?

– Вернулся на службу с началом гражданской войны, подписав контракт и получив звание полкового диспетчера, – продолжил рассказ комбат. – Вначале был назначен заместителем командира взвода в бригаду, дислоцированную в Алеппо. Спустя несколько месяцев принимал участие в защите северного пригорода Дамаска. В процессе тех боев стал командиром взвода и получил первое офицерское звание – прапорщик. Год назад был переведен в нашу бригаду на должность командира роты, но служил не в моем батальоне, а в первом, поэтому ничего о том периоде его службы сказать не могу. Нам направо…

– Ясно, что потом?

– Потом за какую-то успешную операцию на севере страны он получил второе офицерское звание и, уже будучи лейтенантом, был переведен в мой батальон на должность заместителя начальника штаба.

– С обязанностями справляется?

– Вполне. У тебя же не было к нему нареканий? – глянул комбат на начальника штаба.