Сиреневая книга, или Предиктивные мемуары

Свои прелести в войне. Как бы это дико не звучало. Острые ощущения затягивают. Все ж, по-настоящему, ставка – жизнь и здоровье. А они, как говорят в страховых компаниях, бесценны. Гормоны играют. Башню сносит. Кто этого не чувствовал, тот не поймет.

Только убить тебя могут насовсем… и за недорого… Особенно в мутные времена.

Это раньше все было сложно – нужно выбрать дистанцию, подойти вплотную, чтобы ударить дубиной, воткнуть нож, поднять на копье. В глаза смотришь, последствия видишь. Усилия требуются, и физические и психологические. Замахнуться – это одно. А вот ударить… не каждый сможет. Болтать – это да. А вот взять и убить? Тут черта, и большинству ее перейти непросто даже в опасные времена, когда не до сантиментов. Что бы и кто ни говорил.

А как сейчас все стало размыто. Нажать на кнопку, дернуть за шнурок, пустить очередь куда-то в пространство – это уже вроде как бы и не убийство. Я с артиллеристами общался, так там все офицеры такие… умники. Математика, расчеты, интеллигенты, все дела. Они квадраты бьют, морской бой у них, попал – не попал! Они разорванных ими людей не видят.

Я бы антивоенный ролик снял: выстрел из пушки и… вместо снаряда летит такой офицер-белая косточка. Как Мюнхаузен, только с двумя саблями. Подлетает и начинает всех встречных-поперечных этими саблями шинковать. Быстро-быстро. Другой летит, третий… И фарш кругом. И люди хрипят и воют. И стар, и млад. А эти, как на резиночке-тарзанке – раз, и назад за линию фронта. Оп! И второй залп – снова прилетели и рубят-рубят!

Ты видел, майор, как выглядят такие убитые? А после «градов»? А я видел. Я много чего видел и раньше. И колото-резаные, и огнестрел, и сгоревших. Думал, что меня уже сложно чем-то удивить.… А оказалось не так. К большому моему сожалению. Вот представь себе лопнувшую голову. И лицо, криво стёкшее на асфальт. Как резиновая маска, нос, губы, уши. Была женщина, а стало… нога там, кишки здесь, голова в кашу. Одежду срывает, мужики яйцами наружу. Все эти гениталии безобразно распухают. Хочется прикрыть. Первая реакция. Защитить их хоть так… от глаз и объективов. Потом привыкаешь. Даже зовешь – вот, смотри сюда, снимай, покажи всем там, что тут творится. Да не этого, вон там самая жесть! На дереве, видишь?

И не спасешься, если хорошо накроют. Мало шансов. Это не стрелковка. Я пацаном раньше думал, что контузия – ерунда, по сравнению с ранением. Чего там такого? Ну, уши заложило, да тряхануло, зато руки-ноги целы. Теперь думаю, лучше сквозное, или даже что-то серьезнее, чем эти адские головные боли. И ведь никуда не денешься, как кастрюлю кувалдой на башку набили – не стащишь… Вроде целый, а жить невыносимо. Любой скачок давления, и… хоть стреляйся. А погода здесь стала еще хуже. Я уже рассказывал почему? Тогда потом, в другой раз, я надеюсь, успею.

А прикинь за тех же ракетчиков. Они вообще сидят. Всех дел кнопку нажать – ключ повернуть. Усилий – ноль, а где-то района уже нет. Или страны, если за стратегов подумать.

Вот эта легкость осуществления убийства, это меня до сих пор шокирует. Я подозреваю, что вся эта жестокость в фильмах, играх – это было задумано специально для снижения порога чувствительности. Как это потом почувствовалось. Молодежь, которая нас в два, а то и три раза младше, они ж вообще… зомби. Без берегов. Не все, но очень многие. С обеих сторон, что неудивительно. До первого ранения, впрочем. Собственная боль многих отрезвляла.

Я, когда это понял, стал таких, выявленных среди своих, просто… бить. Обычно не сам – не положено. Было кому. Для профилактики. Находили повод, а это несложно: там не то, что поводов – причин была масса, и по морде. Не в полную силу. Хотя… по-всякому бывало. Одному я лично средний палец отрубил. Объясняли потом уже. Когда стало понятно, что очнулся… и осознал: тут не игрушки, а реальная жизнь. Причем одна, не сохранишься и не перезапустишься. Береги. И себя, и других.

Но всех не переделаешь. Всегда, во все времена найдутся злодеи. Зачастую и не узнаешь, откуда прилетело. И за что.

В наше время вообще человека нанимать стало не нужно. Есть специальные заряды, среагируют только на тебя. Лежит фугас где-то по пути твоего обычного следования. Проедешь, или пройдешь мимо – конкретно по тебе сработает. Ну, зацепит, может быть, еще кого в твоем направлении. Все ж с чипами. Раньше с персональными мобильными телефонами, теперь с чипами. Разница небольшая. Хоть фольгой обмотайся. Если ты простой смертный – непростые люди тебя на раз… укокошат.

А средства доставки могут быть и мобильные. В девяностые одному генералу на спутниковый телефон целая ракета прилетела, а через тридцать лет моему… знакомому просто… дрон[2] на машину сел. Скорее всего, сидел себе на крыше дома, питался от солнышка, а как дождался, перелетел на другую крышу. Над головой. Вот и представь – все целы, а у одного пассажира дыра в башке, размером с яйцо.

Спасибо такое… от старого знакомого. Эхо войны, как сейчас говорят.

Глава 2. Мэй дэй