Сёши

Прикольно быть ребёнком! По большому счёту мне нравился любой из моих возрастов, но если сравнивать, то двадцать восемь - это совсем не четыре. Сейчас много ярче восприятие, больше энергии и всё кажется как-то круче, что ли?

С тех пор, как я выбрался из подземелья (спасибо, ребята!), оклемался от ушибов (зажило как на собаке, чесс слово!) и поборол грусть-тоску (йога и зарядка цигун лучше любых антидепрессантов!), мне всё время хотелось носиться, прыгать, напевать и фестивалить ещё десятью разными способами. Вот и сейчас. Нагрузился рыбой, ягодами и помчался бегом. Радовать шиноби уловом.

Впрочем, оказалось, что растрёпа ещё дрыхнет. Неудивительно - вчера вечером он был совсем никакой, постоянно тормозил, зависая, как старый комп.

Ну и ладно. Пусть ещё поспит.

Стараясь не шуметь, занялся готовкой. Когда отец был жив, они с матерью вечно цеплялись, кто лучше готовит, да кто знает самый свежий рецепт, а мне всегда нравился сам процесс - душе полезно, ну и организм не в обиде.

Пока резал рыбу и жёг угли для гриля, озадачился интересным вопросом: а какой тут уровень науки и технологий? И как бы мне заценить здешний показатель развития?

Почесал в затылке.

Э-ээ... Элементарно, Ватсон! Нужно использовать предметы материальной культуры аборигенов. - Вау! Какой вы умный, Холмс.

Ещё раз перетряхнул наличные вещи, и решил, что относительно земных, шинобские технологии находятся где-то в промежутке между началом и серединой ХХ века. В пользу этой версии говорили машинный пошив одежды, стойкие красители на ткани, наличие явно штампованных металлических предметов, конструкция зажигалки и часов, а также дизайн стеклянного шприца.

Особо отметил два примечательных момента. Во-первых, малое использование эластичных полимеров. Только подошва ботинок шиноби, отлитая из чего-то похожего на армированную резину (я чуть не надсадился, пока вырезал себе тапки), и гибкая трубочка в аптечке (на ощупь вроде бы из натурального латекса). Во-вторых, бумага ручной работы - все лабораторные тетради, свитки и расписные листочки погибших шиноби оказались сделаны из неё. Неужели использовать фабричную бумагу им религия не позволяет? Или тут что-то другое?

С другой стороны, может, и к лучшему, что химическая промышленность не особо развита. Вон у нас понастроили коксохимов, а теперь ноют, что дышать нечем и вода грязная.

Точно! Если уж лезть с инициативами, то это должно быть что-то такое, что улучшает жизнь, при этом не ухудшая планету. Сначала постараюсь устроиться и посмотреть, как тут люди живут - может без моих знаний им даже лучше.

Хатаке Какаши и Сёши

Сегодня чувствовал себя настолько бодрее, что самостоятельно посетил кусты и умылся. Пожалуй, завтра пора выдвигаться - силы доберу по дороге. Нужно только откопать припрятанные перед боем вещи и можно спокойно топать на соединение с остальной группой. С неожиданным детским довеском в условном месте буду дня через четыре.

Похоже, в этот раз я восстанавливаюсь быстрее. Может, взрослею? Помнится, мой инструктор говорил, что некоторые возможности для роста ещё есть и пик силы пока не достигнут.

- Доброе утро! - Мне весело помахали рукой. Неугомонный малыш проснулся ещё до рассвета и снова жарил какую-то рыбу. Белое мясо румянилось, капало жиром и пахло на весь лес. Похоже, подручные Орочимару выбили всё крупное зверьё в округе, раз до сих пор никто не нагрянул.

- Привет, Сёши-чан. Какой же ты молодец. Даже не знаю, что бы я без тебя делал, - похвалил добытчика.

Мелкий явно не понимал три четверти моих слов, но тут дело в интонации. Сопровождаемые лица должны быть спокойны и послушны - так их проще перемещать.

- Нэ, шиноби-сан..., - малец неуверенно потеребил ухо, - ...как зовут?

- Меня? Ма-а... Хатаке Какаши.

- Доброе утро, Какаши-сан!

Забавный он всё-таки. Улыбчивый.

- Сёши-чан, скоро нам придётся уйти отсюда.

Мелкий был совершенно не против отправиться в путешествие и сразу затеял собираться. В четыре руки мы уложили добытые свитки, самое полезное из вещей павшего противника, а потом я сел мастерить обувку для Сёши - в шлёпках он недалеко уйдёт по лесу.

Работая обувщиком, наблюдал за мальчиком и чувствовал нарастающее недоумение.

Не ребёнок и не взрослый. По своему поведению ближе к подростку лет тринадцати, но, опять же, с оговорками. Не знает элементарных вещей, зато имеет некоторые сложные навыки, которые совершенно не скрывает. В ту же копилку идёт странноватая пластика: движения рук не детские, слишком опытные и точные, но тело явно нетренированное...

Настораживает и отношение ко мне. Я бы не удивился скрытому или явному опасению, но от мелкого исходила исключительно симпатия, дружелюбие и любопытство - никакого затаённого беспокойства или двусмысленности. Не самая распространённая реакция на шиноби.

Непонятный мальчуган.